– Вы журналисты? – вяло осведомился он. – Или с телевидения? Надо было сразу так и говорить. Наш клуб неожиданно оказался в центре внимания. Всех интересует, каким образом рассталась с жизнью официантка Капранова. Кто мог ее убить: знаменитый бард или какой-нибудь сумасшедший спелеолог? Они, дескать, бродят по пещерам, а потом у них крышу сносит. Магнитные аномалии, мол, отрицательно влияют на мозг…
– Нужно радоваться, – без улыбки сказал Матвей. – Посетителей прибавится. Это реклама!
– Сейчас в моде черный юмор и мистика, – заявила Астра, усаживаясь на стул у стены, увешанной фотографиями улыбающихся бородачей с гитарами. – Вы любите Визбора?
Митя страдальчески вздохнул.
– Давайте перейдем к делу… Вы ведь не о Визборе пришли говорить?
– Нет. Мы бы хотели повидать Апреля и Соню Капранову. У вас есть их адреса?
– Капранова – наша сотрудница, я вам могу сказать, где она живет, – устало произнес администратор. – Но стоит ли трепать ей нервы? Впрочем, вам плевать на все, кроме выгоды. Что касается господина Сахно, то я не обязан знать место его проживания.
– Вы знаете! – уверенно заявил Матвей.
– Ну да, да… – начал раздражаться Митя. – Черт с вами! Я даже не спрашиваю, кто вас сюда послал. Сейчас вы мне покажете фальшивые удостоверения, какие приобретают все, кому не лень. Мне безразлично, что заставляет вас копаться в чужом дерьме. Разумеется, я дам вам адрес, лишь бы вы поскорее убрались восвояси и дали нам спокойно работать. Не я, так кто-то другой скажет вам, где снимает квартиру Апрель Сахно. Зачем он вам нужен, не пойму?
Администратор взял клочок бумаги, написал адрес. Он выпустил пар и немного воспрянул духом.
– Что вы сами думаете о смерти сотрудницы? – спросила Астра.
– Ее мог убить любой, кто находился в тот вечер у черного хода… Любой алкаш или какой-нибудь псих. Вы понимаете? А тень легла на членов клуба и наших гостей. Совершенно незаслуженно!
– Вы считаете, Марину убили случайно?
– Я не следователь, чтобы строить догадки и выдвигать версии. Мне жутко жаль девушку, но тут уж ничего не исправишь. Если бы я верил в Бога, то молился бы за спасение ее души.
Митя поднял на Астру красные от бессонницы глаза. Его что-то мучило, возможно, подозрения, которые он запретил себе высказывать. Он плохо выглядел: осунулся, под глазами мешки, костюм помят, рубашка не первой свежести. Наверняка нервничает. Ему приходится отбиваться от милицейских оперативников, которые терроризируют коллектив, от журналистской братии, падкой на сенсации. Их можно понять. «Сумасшедший альпинист убивает молодых девушек!» или «Спелеолог потерял рассудок в глубокой пещере!» – подобные заголовки способствуют росту продаж. И вместо того чтобы готовиться к праздникам, Митя со своим персоналом собирает деньги на похороны в атмосфере взаимного недоверия.