– Надеюсь, ты о своей позиции не высказался? – Гуров улыбнулся.
– Ты меня своим агентом не считай! – продолжал горячиться обычно спокойный Еланчук. – Союзники, напарники, провалимся, станем – подельники! Никаких агентурных дел!
– Я такого слова не употреблял, да, если честно сказать, по отношению к тебе никогда его и не прикладывал. И хватит матюгаться, господин полковник, вам не к лицу.
– Хорошо-хорошо, что будем делать? – успокаиваясь, спросил Еланчук и что-то пробормотал по-французски.
– Работать, Юрий Петрович, мы с тобой больше ничего и делать не умеем.
– Начнем с того, что место встречи надо сменить, мы здесь слишком светимся. Я ехал небрежно, не исключено, что нас уже засекли. Я выполняю задание начальства, а ты?
– Интересуюсь, что тебе известно об убийстве депутата Думы Владлена Семеновича Сивкова. Кстати, что тебе известно?
– Ровным счетом ничего. Слышал урывками по «ящику», читал в газетах, тоже мельком. Кажется, его застрелили в начале июня у собственного дома. Сначала поднялся большой шум, потом волна спала, сейчас упоминают редко.
– Так ты мне это и сказал. Я ответил: мол, интересуюсь в связи с заданием, полученным от своего замминистра, сейчас интерес потерял, так как доступ к делу затруднен, а в моих аналитических выкладках одно убийство значения не имеет.
– Логично, – согласился Еланчук. – А на самом деле?
– Ответ я получу завтра, после экспертизы. Теперь ответь, не могли тебя в данной истории втемную использовать? – Гуров взглянул пытливо, чуть отстранился. – Только без рук! О нашем знакомстве известно, любой ваш аналитик поймет, что мы из одной колоды. И через придурковатого генерала тебя послали к полковнику Гурову сообщить, что власти интересуются компроматом на депутата Думы Иону Доронина. Из чего Гуров должен сделать однозначный вывод: Доронин находится в оппозиции к черным силам, ему можно доверять.
Гуров достал из кармана визитную карточку Доронина, протянул Еланчуку. Тот повертел карточку, вернул и сказал:
– Не понимаю. Откуда у тебя?
– Самолично вручил, понимаешь, он со мной дважды случайно встретился. Ты, полковник, как относишься к случайным встречам?
– Обожаю!
– Вот именно. – Гуров указал на пустую скамейку. – Присядем.
Они сели и довольно долго молчали. Гуров смотрел на тенистую, в солнечных пятнах аллею, на автобус с туристами, толпившимися на смотровой площадке. Город виден не был, но ощущался, гигантский, простиравшийся внизу, любимый и недобрый. Не хотелось ничего делать, думать, начинало клонить в сон.
– Тебе следует отдохнуть, Лев Иванович. Знаю, что ты железный, но и железо стареет, изнашивается. – Еланчук деликатно коснулся руки Гурова.