— Эй, Харриет, — сказал Пембертон. «Наверное, ему одиноко, — подумала Харриет, — целый день сидеть тут одному». Пем был одет в рваную футболку, клетчатые шорты и кеды на босу ногу, а на столе стояла тарелка с остатками гамбургера и жареной картошки. — А ну-ка иди сюда и помоги мне выбрать стереосистему для моей крошки.
— Я в них ничего не понимаю. Просто хочу оставить тебе чек.
Пем закинул волосы за уши, взял чек и осмотрел его со всех сторон. У него была хорошая фигура, приятное лицо, в котором угадывалось сходство с Хилли, только более правильное и тонкое, а волосы светлые, причем у корней светлее, чем внизу.
— Ну ладно, оставь, — протянул он, бросая на нее взгляд из-под пушистых ресниц, — но я понятия не имею, что мне с ним делать. Я не знал, что твой отец в городе.
— А его и нет в городе, — сказала Харриет.
Пембертон хитро приподнял бровь и глазами показал ей на дату.
— Отец прислал его по почте, — нетерпеливо бросила Харриет.
— Скажи мне по секрету, он вообще существует, твой папаша? Что-то я лет сто уже не видел старину Дикса.
Харриет передернула плечами. Хотя она сама любовью к отцу не страдала, слышать критику и пересуды от чужих людей ей было неприятно.
— Ладно, если увидишь его, скажи, чтобы он и мне выписал чек — так хочется купить вот эту систему для моей ласточки. — Он протянул ей журнал.
Харриет небрежно взглянула на картинки.
— По-моему, все приемники выглядят одинаково.
— Да ты что, деточка, не видишь разницы? Моя система самая сексуальная — ты только посмотри на все эти черные кнопочки! Видишь разницу между ней и дурацким «Пионером»?
— Ну так купи ее тогда, в чем проблема?
— Куплю, не волнуйся, как только твой папочка выпишет мне чек на триста долларов — он ведь у тебя такой щедрый! — Пем в последний раз затянулся сигаретой и потушил ее прямо в тарелке. — Слушай, а ты не знаешь, где мой психованный братец?
— Не знаю.
Пембертон наклонился вперед, придав своей позе доверительность:
— Слушай, почему ты разрешаешь ему все время тереться около себя?
Харриет холодно взглянула ему в лицо, потом перевела взгляд на остатки обеда: куски засохшей булки, картофель, плавающий в остывшем жире, дымящийся окурок в луже кетчупа — ну и картинка.
— Разве он не действует тебе на нервы? — продолжал Пембертон. — Зачем ты заставляешь его переодеваться женщиной?
Харриет вздрогнула и подняла глаза:
— Что?
— Ну, сама знаешь что: он постоянно таскает старые халаты Марты. — (Марта была матерью Пема и Хилли). — Он их просто обожает. Чуть не каждый день я вижу, как он выбегает из дома то обмотанный простыней, а то с наволочкой на голове. Он говорит что это ты заставляешь его так наряжаться.