О, никогда не отдавай всего!
В душе поднимается неожиданно бурная волна протеста. Не отдавать всего – разве в любви это возможно? И любовь ли это, когда ты в состоянии рассчитывать – что отдавать, а что приберечь? Неужели до конца открыть душу человеку, от одного взгляда которого в ней все цветет и благоухает, – значит умертвить любовь?
И почему меня это так волнует? Меня! В чьей жизни до недавнего времени как будто не было места любовным глупостям. До недавнего времени…
– О! Вот и наша крикунья проснулась!
На веранду выглядывает Сэмюель. Слово «крикунья» он произносит так мягко, что об обиде и не помышляешь – напротив, лицо расплывается в улыбке.
– А я думаю: вроде бы слышал шаги. Но тебя все нет и нет. Решил проверить. Наверное, ищешь Грегори?
Киваю, а самой немного совестно: спустилась, читаю стишки, раздумываю про любовь, а зайти и поздороваться с нашим заботливым Сэмюелем не посчитала нужным.
– Он куда-то уехал ни свет ни заря.
– Уехал? – изумленно переспрашиваю я. – Вроде бы никуда не собирался.
– Ну, может, возникли срочные дела, – говорит Сэмюель, приглашая меня жестом следовать за ним. – Пойдем, пока оладьи горячие. Выпьешь чаю.
В ту минуту, когда Грегори входит в кухню, пряча за спиной что-то шуршащее, я уплетаю шестую оладью и, представьте себе, мне все равно, скажется ли это на фигуре. Очень уж вкусно готовит Сэмюель! До того вкусно, что, если с таким жить, было бы невозможно остаться стройной.
– Привет! – Грегори приближается, наклоняется, чмокает меня в щеку и с таинственным видом водружает на стол нечто празднично-разноцветное в прозрачной упаковке. – Тебе! Пусть эльфы в твоей жизни попадаются только такие.
Вытираю салфеткой губы и руки и с любопытством рассматриваю подарок. Очаровательного игрушечного эльфеныша с улыбкой во весь немалый рот. Большущего! Если бы они правда существовали, наверное, и были бы примерно такого роста.
– Это ты здорово придумал! – хвалит Сэмюель, ставя на стол тарелку и чашку для Грегори. – Глядишь, так она быстрее тебя простит. Садись поешь.
Я вскакиваю с места, обнимаю сначала игрушку, потом уже севшего на стул Грегори.
– Спасибо. Если что, будет охранять меня от своих собратьев.
– Нравится? – спрашивает Грегори, весь сияя.
– Еще бы! – Возвращаюсь на место и усаживаю эльфеныша рядом с собой. – Ты что, только за ним и ездил в город?
– Еще заглянул на работу, уладил один вопрос, – говорит Грегори, приступая к еде.
– В субботу утром? – бормочу я, насилу вспоминая, какой сегодня день недели. Когда в этом нет необходимости, предпочитаю не заглядывать в календари и расписания.