Пока я решал вопрос с транспортом, Ворон и Сверчок занимались подбором экипировки. С разрешения, а правильнее сказать, в присутствии главного инженера мои парни наведались в раздевалку работников АЭС, где те из них, кто на работе переодевался в униформу, оставляли свою повседневную одежду. Когда я с ключами от «Нивы» появился в раздевалке, парни уже успели переодеться в гражданку. Ворон подобрал себе широкие штаны из плотной ткани и олимпийку от чьего-то спортивного костюма. Сверчок щеголял в светло-серых плотно облегающих джинсах, на мой взгляд, даже слишком светлых для хождения по лесам, и легкой ветровке. На ноги оба моих подчиненных надели универсальные кроссовки. Для меня ребята приготовили те же кроссовки, джинсы самого распространенного синего цвета и – на выбор, свободную толстовку и ветровку, как у Сверкунова. Кроссовки оказались впору, парни знают мой размер. Джинсы чуть великоваты, но я подогнул их и затянул на поясе ремнем – получилось в самый раз. А вот ветровка явно мала. На себя, что ли, ее Сверчок примерял? Несмотря на обилие карманов, от нее пришлось отказаться, так как она здорово стесняла движения. Наверное, еще покопавшись в вещах работников станции, можно было отыскать какую-нибудь куртешку более подходящего размера. Но мне стало жаль тратить на это время, и я надел приготовленную для меня толстовку. Отсутствие карманов как-нибудь переживем.
Решать эту проблему пришлось, когда мы забрали из пожарного «уазика» свое личное оружие и радиостанции. С оружием, впрочем, особых проблем не возникло. Сверчок и Ворон надели под куртки наплечные кобуры. Я же со своим «ГШ»[4] поступил еще проще: без всякой кобуры засунул сзади за ремень джинсов и прикрыл толстовкой. А вот с рациями пришлось повозиться. Для связи между собой я выбрал миниатюрные радиостанции с одним наушником и вынесенным ко рту микрофоном, закрепляемые на голове с помощью эластичного бинта. Чтобы не смущать таким видом встречных прохожих и избежать собственной расшифровки, я приказал рации на виду не держать. Сверчок сейчас же спрятал рацию в нагрудный карман, выставив оттуда ус микрофона. Ворон пришпилил булавкой к подкладке олимпийки. А я, следуя его примеру, пристегнул свою рацию к изнанке толстовки. Помня о том, что мне, как командиру группы, необходимо поддерживать связь с Угловым, я, кроме этой рации, взял и более мощную радиостанцию с радиусом действия до двадцати километров. Размером она была с пачку сигарет, а вместе со штырем антенны и с весь сигаретный блок. Я попробовал спрятать рацию в задний карман джинсов. Оказалось неудобно, да и штырь антенны предательски торчал наружу. Решив, что позже придумаю, куда пристроить рацию, я приказал своим парням садиться в машину. Сверчок хотел усесться на переднее сиденье, рядом со мной, но я отправил его назад. Долговязому Ворону на заднем сиденье было бы совсем неудобно. А ну как не заведется, – мелькнула у меня предательская мысль, когда парни уже сидели в машине. Но двигатель «Нивы» завелся с полоборота, и мы наконец выехали.