— Но почему никто не узнал этих подробностей? — изумилась Мелани, посмотрев на него расширенными глазами.
— Мы с Арчи договорились. Он был старше и считался крутым парнем среди сверстников. Естественно, ему не хотелось, чтобы все узнали, как он плакал от испуга. Мне тоже не хотелось раскрывать свое первоначальное бегство, поэтому… поэтому вы услышали то, что услышали.
— И с тех пор оба ни разу не проговорились?
Даррел покачал головой.
— По правде говоря, лучше бы мы никогда не лгали, — вздохнул он. — Всю жизнь меня считают каким-то героем. В школе мне то и дело доставалось бесплатное мороженое и сладости, учителя прощали мне то, что другим не позволялось. Наш город ведь небольшой. А в маленьком городке люди никогда ничего не забывают. Будь то добрый поступок или наоборот. — Уайт покачал головой. — Но, пойми, героем я никогда не был. И не хотел быть.
— Но ты ведь никого не поправил и не опроверг, — с упреком проговорила Мелани. — Ты никогда не выступил и не рассказал, что все было иначе, не так, как все думают.
Мелани с присущей ей пунктуальностью и любовью к истине права. Он сам позволил раздуть эпизод из детства до невероятных пропорций и сделать частью своей жизни.
— Нет, я все оставил как есть, — сказал Даррел и почесал затылок. — Тебе я лгать не собираюсь. Когда ты подросток, это одно. Может быть, тогда мир воспринимается иначе и человек не понимает всей ответственности. Во время учебы в школе и колледже мне прощались любые прогулы или шалости. Жизнь моя текла достаточно легко. Гленн, наоборот, усердно трудился, стремясь чего-то добиться. Он всегда ставил перед собой цель. Я потом всегда ему завидовал.
— Но ты все-таки спас Арчи Мэддокса.
— В моих действиях не было никакого героизма, Мелани.
— Ты был еще ребенком. В десять лет трудно ожидать, чтобы в человеке проявились все его лучшие качества.
— Все равно я не должен был убегать. Не зря ведь говорят, что по-настоящему характер человека проявляется в трудных и рискованных ситуациях, а я…
Мелани дотронулась до его плеча. Тело Даррела словно пронзило током.
— Знаешь, я думаю, ты слишком самокритичен, — сказала она. — Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос.
— На какой?
— Зачем тебе эта яхта?
Даррел перевернулся на живот и уставился в темную стенку.
— Потому что она поможет мне исправить допущенные ошибки.
— О чем это ты?
— Тебе хотелось услышать сказку на ночь? — спросил он, внезапно повернувшись и посмотрев на Мелани. — Но, предупреждаю, у этой истории нет счастливого конца. Во всяком случае, пока…
— Ничего, все равно рассказывай!