Все, за что я берусь, делаю фундаментально. Владею свободно несколькими языками. Только работой над собой я мог отгонять разные невеселые мысли».
Положение мое, тем не менее, незавидное: у меня нет и никогда не было друзей, ровным счетом ни одного. Мне уже 45 лет, а я до сих пор не женат и вряд ли женюсь: не имею никаких навыков общения с женщинами, никакого умения…
Да и откуда ему взяться» этому умению, когда с детства вырабатывалось враждебно-настороженное отношение ко всем окружающим. Насмешки девушек и женщин воспринимал особенно болезненно.
При разговорах на сексуальные темы даже в мужской компании становился вишнево-красным. Менял места работы, чтобы там, где меня не знают, начинать по-другому.
Ео ничто не помогало. Последние 10 лет вообще не делал никаких попыток сближения.
Короче говоря, я одинок, одинок, как слепой котенок в помойке.
Все, в чем я ушел далеко вперед, оказывается совершенно ненужным, бессмысленным.
А в самом главном — в науке жизни, в искусстве общения — безнадежно отстал.
Иногда люди, узнавшие меня поближе, задавали вопросы такого типа: «Вот ты умный, да, эрудит. Ео кому какая радость от этого?! Эрудицию свою, что ли, в могилу с собой положишь?» В ответ я высокомерно улыбался, а внутренне глотал слезы».
Вот он, тупик. Вот оно, одиночество: «суперкомпенсация комплекса неполноценности». Жажду мести, можно сказать, я удовлетворил — отомстил самому себе…
Еще «штрих к портрету»: с течением времени я стал любителем с безопасного места подглядывать и ковыряться в чужих потрохах.
Стал заседателем народного суда. В каждом деле ищу глубинные причины, пружины межличностных конфликтов и преступлений…
В программе моего самообразования психология заняла первое место: я самостоятельно изучил полный ее университетский курс и множество работ зарубежных авторов по первоисточникам. Многое стало ясным в формировании моей собственной личности, почти все — и я никак не могу согласиться с психоаналитическим мифом, будто бы решающую роль в складывании характера играют первые три года жизни. В моем случае, например, главное началось после шести.
Все или почти все я могу детально проанализировать и объяснить, все понимаю, но…
Ничего не могу изменить, ничего!.. Жизнь течет, как река в глубоком ущелье, — не повернуть ни вправо, ни влево…
Георгий.
Георгий, вы действительно многое в себе поняли, почти все, и насчет возможностей психологии уже, видимо, не заблуждаетесь.