– Мы уже едем? – спросил он.
– Нужно немного подождать, – пожала она плечами.
– Фоксман должен уехать, – понял он.
– Да, – кивнула Мартина, – это все, что вы хотите узнать? Опять будете молчать? Между прочим, я ваш связной, хотя бы на эти три дня.
– Мне уже сообщили.
– Вы говорите это таким убитым голосом, словно вас насильственно приговорили к общению со мной.
– Мне об этом сказал господин Фоксман несколько минут назад.
Он снова замолчал. Она взглянула на часы и покачала головой. Похоже, из него вообще невозможно выдавить лишнее слово. Прошло несколько минут. Она прошла и села на стул, на котором сидел Фоксман.
– Мы поедем в американский госпиталь, – сообщила Мартина.
– Я об этом тоже знаю.
– Похоже, что вы просто не хотите со мной разговаривать, – вспыхнула Мартина.
– Я не знаю, о чем можно говорить, а о чем нужно молчать. Я вообще не понимаю, зачем меня так долго искали, так сложно готовились и теперь еще проверяют. Или я должен поверить, что мистер Фоксман озабочен состоянием моего здоровья и вызвал меня сюда, чтобы уточнить, как именно я себя чувствую?
– Нет.
– Тогда почему вы так нервничаете? Я ведь понимаю, что пока будет идти проверка, мне все равно не скажут, зачем меня разыскали и что именно я должен делать. В такой ситуации мне лучше молчать.
– Лучше разговаривать. Это тоже часть вашей проверки. Я обязана вам об этом сообщить. Ваше поведение будут анализировать психологи и психиатры.
– Кем являетесь лично вы?
– Вашим связным, – сообщила Мартина. Через несколько секунд добавила: – И немного специалистом, который должен дать официальное заключение о вашем поведении и вашей возможной готовности к нашему заданию.
– Задание сложное?
– Исключительно.
– Вы меня успокоили, – криво усмехнулся Физули, – теперь мне будет гораздо легче.
– Вот ваши новые документы, – протянула она ему новый паспорт, – теперь вы турецкий гражданин Ахмед Сабанчи. Можете сдать мне свои документы. В больнице вы будете проходить проверку как турецкий гражданин. Вы меня понимаете?
– Вот мои документы. – Он достал паспорт, протянул его Мартине. – Что-нибудь еще?
– Деньги у вас в какой валюте?
– Все, что вы мне выдали. Доллары и евро. Сто долларов обменял на турецкие лиры. Больше никаких денег нет.
– И никаких документов? – уточнила она.
– Больше ничего нет. Я примерно представлял себе, куда именно еду.
– Понятно. Мы уже можем ехать. Пятнадцать минут прошло.
Они вышли из комнаты, поднялись по лестнице, прошли к автомобилю, стоявшему во дворе. Физули оглянулся по сторонам. Второго автомобиля здесь не было, даже когда они приехали. Неужели Фоксман уехал отсюда на такси? Но спрашивать об этом не хотелось. Они уселись в машину, ожидая, когда откроются тяжелые ворота.