Прапорщик не ответил.
Было еще светло. Серебряными бликами искрился Амурский залив.
— Новолуние, — произнес Серегин.
Он остановился на крыльце и поглядел в яркое ночное небо, стараясь отвлечься. Осмотрелся. Во дворе, у горы ящиков из-под патронов и оружия, топталась охрана. У подъезда мелко трясся на холостом ходу, отравляя воздух ядовитым дымом, широкий приземистый «ситроен» без верха. «Значит, куда-то повезут, — подумал Серегин. — Серьезно, однако, взялись за меня».
В автомобиле, кроме шофера, никого не было. Но вот появился Дзасохов. Постоял рядом, ничего не сказал. Серегин про себя усмехнулся. «Интересно, что ты тут делаешь, хлюст? Ротмистр... Значит, в полиции служил. А теперь? Выходит, в контрразведке?» Серегин не знал, лучше это для него или хуже.
Дзасохов уселся на переднее сиденье автомобиля, с силой хлопнув дверцей. Кавкайкин подтолкнул Серегина, и они устроились сзади. Машина с трудом развернулась в тесном дворе. Выехали на Светланскую, чиркнув крылом об угол подворотни. Город словно и не собирался успокаиваться на ночь. Шофер, сбавив скорость, то и дело нажимал на клаксон.
— Давай-ка на Комаровскую, — приказал Дзасохов.
— Куда мы едем все-таки? — спросил Серегин у прапорщика. Тот как будто не слышал, и Серегин повторил: — Я вас спрашиваю, извольте отвечать, не то вам придется остановить автомобиль.
— Помолчите, капитан, или кто вы там в самом деле, — громко отозвался Кавкайкин. — Чего вы раньше времени паникуете?
— Вас бы на мое место... — Серегин полез в карман за папиросами, но почувствовал на запястье сильные пальцы.
— Сидите спокойно.
Они свернули с главной улицы и теперь пробирались по плохо освещенной булыжной мостовой. Чиркнул спичкой Дзасохов и, хороня огонек в ладонях, прикурил. Улица ползла вверх, и, когда до перекрестка оставалось всего ничего, из-за облупленной рекламной тумбы появились две тени. Сверкнули один за другим огоньки выстрелов. Шофер круто вывернул руль, раздался скрежет. Перед самым радиатором нападающие отскочили, с ветрового стекла посыпалось стеклянное крошево, обнажив слюду.
Автомобиль по инерции вылетел на середину перекрестка и замер. Дзасохов стрелял, картинно вскидывая руку с револьвером. Уже по одному этому можно было определить в нем тылового офицера. Прапорщик не торопился расстегивать кобуру: став коленом на сиденье, вжав голову в плечи, он озирался, словно выискивая цель.
— Да стреляйте же! — крикнул ему Серегин. — Черт вас побери! Заводи! — ткнул кулаком в спину шофера, который сидел, обхватив затылок руками. — Заснул, что ли?