Довольный шум в зале. Жестокая усмешка Кара. Оборачиваюсь. Все улыбаются. Арна жестами показывает, что я дурак. Почему?
– Кстати, – я слышу голос падре, – граф. Вы сможете сегодня поговорить со мной об этом деле? Светская власть его закрыла и правильно сделала. Но у церкви есть еще вопросы, наше расследование только началось. Хотелось бы получить Ваши разъяснения по поводу некоторых моментов этой грязной истории. Например, зачем, действительно, Вин с друзьями так стремился в погань?
Я поворачиваюсь и вижу бледное, и покрытое потом лицо графа. Внимательный взгляд падре и подозрительный Кара.
– Не могу, отец Эстор, – отвечает взмыленный граф, – я немедленно должен отправится в столицу, дабы уведомить короля Горта Второго, о подробностях происшедшего, в том числе и о Ваших словах.
– Жаль, – обжигает взгляд падре наклоненную голову графа. – Но надеюсь, что это не последняя наша встреча.
Граф вздрогнул и поторопился к выходу, а Кар и падре обменялись понимающими усмешками. Ясен пень, милое увлечение покойника или покойников Падшим и пытался замять граф. Кар и падре это понимают, понимает и морда, что они понимают. И так далее. Граф явно замешан в этой истории, иначе не пытался бы так шустрить. Сам прибыл, посол гребанный, а не прислал представителя.
– Влад, – отвлекает меня чей-то голос.
Пока я наблюдал сцену прощания посла ко мне подошел адвокат.
– Влад, – повторил он, – если ты когда-нибудь еще раз предстанешь перед королевским судом, прошу тебя, откажись от защитника, пусть он зря не тратит время. Это мой первый процесс, когда я не спросил у обвиняемого ничего. Для меня это очень непривычно.
– Присоединяюсь – сказал подошедший обвинитель. – Ты очень скользкий тип.
– Я еще понимаю намеки, – сказал я, внимательно посмотрев ему в глаза.
Ухмыльнувшись и ничего не ответив, прокурор отошел от меня, прихватив с собой адвоката. Работа работой, но и свое мнение люди имеют. Никто ведь не ждет, что работа будет приносить только радость.
– Молодец, Влад, – Матвей похлопал меня по спине и повел к выходу. – Пойдем, наши все на улице, кроме Яга. Он остался поболтать. Опять, наверно, отец будет уговаривать его вернуться и готовиться к почетной должности помощника королевского инспектора, или кого-то еще.
– Яга? – изумился я.
– Его самого, – Матвей указал на охотника, оживленно обсуждающего что-то с инспектором. – Иной раз не поймешь, от чего сбежал сюда Яг, от любви или от должности. У них в роду все сыновья на протяжении двухсот лет становились королевскими чиновниками. А Яг из другого теста. Спокойная жизнь его не устраивает.