– Сколько здесь? – спросил я.
– Ровно две тысячи восемьдесят. Тысячу сорок монет в каждом. Пересчитывать будешь?
– А нужно?
– Ты, Влад, новичок и вдруг захочешь это сделать, – усмехнулся Лис. – Я казначей гильдии и если возникнет тень подозрения, только тень, в моей честности, я буду обязан дать отчет обо всех делах с обручем Истины на голове.
– Сурово.
– Правильно, – жестко ответил он. – Обманувший и нажившийся на своем брате охотнике, должен быть немедленно убит.
Законы здесь, как я уже заметил, защитой прав воров и жуликов не занимаются. Лепота. Но незнание обычных вещей мне надоело. Хватит меня в это носом тыкать. Решено, начинаю потрошить Матвея.
Лис улыбнулся мне и подмигнул.
– Что делать будешь с деньгами, Влад? – спросил он.
– Твой совет?
– Положи в банк и бери помаленьку. А как определишься с дальнейшей своей судьбой, так и трать. Хоть баронство себе купи.
– Можно?
– Конечно. Не в центральных королевствах, конечно, а на границе. В Орхете, например. Только я чувствую, что ты это не сделаешь. Ты охотник по крови и духу, а охотники не очень любят заниматься посевными, хозяйством, разбирательством жалоб сервов друг на друга и тому подобное. Многие в Белгоре давно могли так поступить, однако продолжают спускаться в погань.
Понятно. Адреналиновые наркоманы и авантюристы, для которых покой хуже смерти, вот кто населяет Белгор. Других здесь нет.
– Лучше в банк. Я оставлю себе сотню, а остальное положу. Как можно это сделать?
– Я сам сделаю и ключ тебе оформлю. Считай это подарком за самую успешную сделку с начала года. Давно я не испытывал такого разочарования, – вздохнул Лис.
– Разочарования? – изумился я.
– Да. Как я готовился к торгу, какие слова подбирал о жадности купца и бедных, нищих охотниках, ежедневно спускающихся в погань, дабы получить малую толику денег за добычу, для своих голодных детей, не видевших куска мяса в этой жизни.
Улыбки на лицах двоих охотников.
– Об их женах, со слезами провожающих мужей на полный риска и опасностей промысел. Как судорожно плачут они, зажав зубами подушку, не надеясь больше увидеть любимого.
Улыбки постепенно переходят в фырканье.
– Об адских муках, ждущих несчастного, попавшего в лапы злобных порождений Проклятого. Об их стонах и криках раздающихся в печальной тишине, разрываемой лишь изредка воплями голодных демонов.
– Хватит, – не выдержал один из охотников.
Дружный и заливистый смех заполнил зал.
– Вот, – печально посмотрел Лис на ржущих охотников, – даже эти черствые души проняло. А я еще не сказал о муках испытываемых отцами при мысли об своих детях-сиротах. Кто о них позаботится? Кто протянет им корку хлеба зимой?