— Кажется, он ужасно возбудился на меня, — вставила Наоми.
— Думаю, все так и было. Взгляни на эти колонии.
На экране «И-МИДЖа» территория Лаз79-10Е напоминала вихреобразные спиральные галактики.
— Ух ты! — выдавила Наоми. — Вирусные чакры. Начался ролик, рекламирующий воду «Эвиан». В ней три младенца в недрах гоночного гаража присели отдохнуть от сварки с мини-бутылочками «Эвиана», по 500 мл каждая.
— Ничего страннее в жизни не видела. Выглядит все так, словно 10Е и человеческий организм обмениваются информацией на уровне ДНК. Смотри, я пометила соответствующие блоки, где вирусы завладели частью ДНК объекта. Черт побери, когда Берни надумает ответить на мои звонки?
До Менискуса донеслось постукивание ее пальцев по клавиатуре.
— Менискус читает эти лабораторные отчеты, вы же знаете, — сказала Наоми.
— Разумеется, читает. Таково одно из условий исследования.
— Какой в этом смысл? Мэдди хмыкнула.
— Да не знаю я. Это один из заскоков Берни. Он говорит, что ему так легче, словно подопытный перестает быть объектом, и тогда молчание может считаться молчаливым согласием. На мой взгляд, он и сам не особо верит в это, не больше, чем ты или я, а всего лишь наивно цепляется за тот факт, что Менискус его клон. Поскольку Берни ученый, который хотел бы знакомиться с лабораторными отчетами, то и Менискусу тоже следует их читать.
— Странно. А Берни не против раскошеливаться на велосипедные детали СЕ?
— Обязательно спрошу, когда увижу его. А что?
— Да просто он заказал парочку довольно редких. Компания «Велосипедный фан» делает доставки дни и ночи напролет, а он все не унимается — заказывает снова и снова. Интересно, что творится в голове у Менискуса? То есть, о чем он думает, когда читает, что с ним происходит?
— Хотелось бы мне и самой это знать, — сказала доктор Бальдино. — Может статься, он сумеет пролить свет на происходящее.
Менискус старательно отводил от нее взгляд. Он качался и качался, точно морская водоросль во время прилива, покачивался, пока его кровь не забурлила от возмущения вирусов.
— Да уж, — пробормотала Наоми по интеркому так невнятно, что ее могли слышать только Менискус и Сияющий. — Но вероятнее всего он пошлет тебя куда подальше с твоими расспросами.
— Сейчас меня интересует прежде всего другое, — сказала доктор Бальдино. — Что происходило, когда камера не работала? И разумеется, почему именно она оказалась выключенной. Наоми?
Взгляды Наоми и Сияющего скрестились. Сияющий выглядел так, словно с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться. Наоми же побледнела и казалась смущенной.