Ладонь Энтони лениво и собственнически легла на её грудь.
– Мне понравится быть твоим мужем. Я рад, что ты была достаточно глупа, чтобы сделать мне предложение.
Желание сказать, что она любит его, было почти непреодолимым. Но она решительно подавила его. Сейчас было не время для таких заявлений; это время вообще могло никогда не наступить. По крайней мере, они стали друзьями. Энтони не только рисковал жизнью, чтобы спасти её от собственной глупости, но и разделил с ней проникновенную близость.
Её удовольствие несколько померкло, когда она осознала, что для него интимные отношения должны быть чем–то обыденным. Желая знать его чувства по поводу прошедшей ночи, Эмма робко спросила:
–Прошлой ночью… это всегда бывает так мило? – она почувствовала, что краснеет. – Я имею в виду брачную часть.
Его брови от удивления поднялись, и она почувствовала, что её сердце упало. «И почему она предположила, что ему очень понравилось то, что она нашла таким восхитительным?»
– Мило? – повторил Энтони глубоким и зловещим голосом. – Мы вместе достигли редчайшего уровня страсти, и всё, что ты можешь сказать, это: «Мило»?
Даже когда Эмма поняла, что он дразнит её, она покраснела ещё больше.
– Ну, ведь мне не с чем сравнивать. Я бы показалась глупой, если бы пела дифирамбы чему–то, что является вполне обыденным, – она задумчиво помолчала. – Хотя, если бы это было обычным, женатые пары не вылезали бы из постели.
Энтони рассмеялся и привлёк её к себе, перекатившись так, чтобы она оказалась лежащей на нём.
– Нет, моя милая Эмма. Прошлая ночь не была обычной ни по каким меркам. Она была особенной, – он поцеловал её в кончик носа. – Такой же неповторимой, как и ты.
Она не думала, что, возможно, быть ещё счастливее. Вытянувшись на его тёплом мускулистом теле, она тихо сказала:
– Я рада, что ты так думаешь.
Он медленно провёл ладонями вниз по её спине и ягодицам, вызывая приятные ощущения в таких местах, о существовании которых Эмма и не подозревала до прошлой ночи.
– Тебе больно сейчас?
– Совсем немного. Ты же знаешь, я вовсе не хрупкая или слабая. Моя мама как–то сказала, что со всей моей верховой ездой и лазанием по деревьям у меня будет лёгкая первая брачная ночь. Кажется, она была права, – Эмма призывно качнула бёдрами. – Мне, определённо, не настолько больно, чтобы отказаться от того, что, как мне кажется, должно произойти.
– Хрупкость переоценивают, – хрипло сказал Энтони. – Давай, и правда, не будем вылезать из постели весь день.
И он притянул её голову для поцелуя.
* * *
Когда они встали, было уже время для очень позднего завтрака. В радостной суматохе праздника их отсутствия никто не заметил. Эмма обрадовалась, когда Энтони предложил после еды прогуляться. Хотя ей очень нравилось общаться с её давно потерянной и вновь обретённой семьёй, Эмме хотелось подольше сохранить захватывающую новую близость между ней и её мужем.