— Хорошо, — согласился Робби. — Что вы делали все эти годы, Ханна? Куда завела вас судьба, я и так прекрасно вижу.
Ханна выпрямилась, налила чашку чая, передала ее Робби. Чашка подрагивала в ее руке, постукивая о блюдце.
— Я вышла замуж. За джентльмена по имени Теодор Лакстон. Должно быть, вы о нем слышали. Он, как и его отец, банкир. Они работают в Сити.
Робби бесстрастно глядел на нее, ничем не обнаруживая, что имя Тедди ему знакомо.
— Живу, как видите, в Лондоне, — с трудом улыбаясь, продолжала Ханна. — Замечательный город, не правда ли? Так много увлекательного. Столько интересных людей… — Она сникла и замолчала. Робби смущал ее — он глядел на нее так же пристально, как когда-то на картину Пикассо в библиотеке.
— Мистер Хантер, — с раздражением сказала Ханна. — Я вынуждена попросить вас перестать. Честное слово, просто невозможно вынести…
— А ведь вы правы, — мягко сказал Робби. — Вы действительно изменились. У вас такое грустное лицо.
Ханне захотелось крикнуть ему, что он ошибается. Что она загрустила лишь потому, что вспомнила брата. Но что-то не давало ей ответить: чувство, что она перед ним, как на ладони, — открытая, беззащитная. Как будто Робби понимал ее лучше, чем она сама. Чувство было неприятным, но Ханна откуда-то знала, что спорить с ним не имеет смысла.
— Что ж, мистер Хантер, — произнесла она, вставая. — Я должна поблагодарить вас за визит. За то, что вы разыскали меня и вернули книгу.
Робби понял намек и тоже поднялся.
— Я просто дал слово и сдержал его.
— Я позвоню Бойли, он вас проводит.
— Не стоит беспокоиться, — отказался Робби. — Я прекрасно запомнил дорогу.
Но как только он отворил дверь, в комнату ворвалась Эммелин — вихрь розового шелка и светлых, модно подстриженных волос. Она светилась юностью и радостью оттого, что принадлежит этому городу и этому времени, а город и время принадлежат ей. Эммелин упала на диван и скрестила длинные ноги. Ханна вдруг почувствовала себя вялой, постаревшей. Как расплывшийся под дождем рисунок акварелью.
— Ф-ф-фу, как же я устала! — выдохнула Эммелин. — А чаю больше нет?
Она подняла глаза и заметила Робби.
— Ты ведь узнаешь мистера Хантера, Эммелин? — спросила Ханна.
Эммелин на секунду нахмурилась. Села, подперла подбородок рукой и заморгала огромными голубыми глазами.
— Друг Дэвида, — напомнила Ханна. — Он приезжал к нам в Ривертон.
— Робби Хантер, — расплываясь в счастливой улыбке, сказала Эммелин. Ее рука упала на колени. — Насколько я помню, вы задолжали мне платье. Надеюсь, в этот раз вы совладаете с желанием порвать его прямо на мне.