— Ты извиняешься, что ли?
Шибанов сплюнул.
— Ну, если ты так ставишь вопрос… да, извиняюсь. Сам подумай — нам завтра за линию фронта лететь, а мы с тобой грыземся, как две шавки из-за косточки. Ну, что, мир?
Гумилев остановился.
— И за лагерную вошь извиняешься? Капитан скрипнул зубами.
— До чего же ты занудный бываешь, Николаич! Хорошо, и за это тоже. Все?
— Все, — сказал Лев, подумав.
Шибанов скорчил страшное лицо и протянул ему руку.
Унтер-офицер Ганс Майер вернулся через два часа.
— Господин гауптштурмфюрер, — доложил он, вытягиваясь перед капитаном. — Ваш приказ выполнен. Оба предателя мертвы.
Шибанов, прибежавший в убежище пятью минутами раньше, одобрительно кивнул.
— Хорошая работа, унтер. Теперь можешь поспать. Ты проснешься в шесть утра, бодрый и полный сил. Ты будешь готов выслушать мой новый приказ. Без моего приказа ты не сделаешь и шагу, унтер.
— Так точно, господин гаупштурмфюрер, — Майер вытянулся во фрунт. — Разрешите выполнять?
Он расстелил на земле свою куртку и свернулся на ней калачиком. Гумилев обратил внимание, что мышиного цвета гимнастерка немца заляпана темными пятнами.
— А он молодец, — усмехнулся Шибанов, когда Майер захрапел. — Сделал все четко, мне даже помогать ему не пришлось. Заколол обоих, как поросят. Один там был, радист, ну очень уж любопытный — интересовало его, куда это ефрейтор их делся. Так наш фриц его первого на нож и поставил.
— А где тела? — спросил Жером.
— Он их в траву оттащил, видимо, чтобы в глаза не бросались. Вдруг кто из другого экипажа подойдет… Хотя они там все уже спать легли.
— Хорошо. Я, сержант и старшина будем ночевать в танке. Вы двое — сторожите пленника. Что делать утром, вы знаете.
Жером пружинисто поднялся на ноги и скрылся за занавесом густых ветвей. Теркин и Катя последовали за ним.
— Удачи вам, ребята! — сказала Катя, обернувшись. Ветви ивы лежали у нее на плечах, и Гумилеву казалось, что на голове у нее корона, сплетенная из зеленых листьев.
— Ну, что? — спросил Шибанов, когда они остались одни. — Кемарим по очереди?
— Давай ты первый, — сказал Лев. — Я все равно вряд ли смогу заснуть.
"Удивительно, — подумал он. — Два часа назад он убил одного немца, потом смотрел, как убивают еще двоих — и совершенно спокойно ложится спать. А меня колотун бьет, хотя я ничего этого и не видел…"
Он просидел около спящего немца до шести утра. Ровно в шесть Майер открыл глаза и принялся искать взглядом Шибанова.
— Эй, гаупштурмфюрер, — Лев толкнул капитана в бок. — Вставай, тебя ждут великие дела…
— Вот так вот прямо сразу, — пробормотал Шибанов по-русски, — ни свет ни заря… а уже работать заставляют…