– Павел Андреевич, – начал Ветров прямо с порога, – я, конечно, понимаю, что оперативная служба не сахар, но тоннами перекапывать снег – это выше моих сил. Да рабы в Древнем Египте при строительстве каналов и то меньше уделывались!
Чернышов удивленно посмотрел на Ветрова. Раньше он не замечал у Артема увлечения историей Древнего Египта.
– Артем, просвети меня, откуда такие познания древнего мира? – спросил он.
– Что? – не сразу понял вопрос Чернышова Ветров. – А, это моя знакомая сейчас в институте дипломную работу пишет. Так у нее все разговоры о Древнем Египте. Поневоле приходится поддерживать.
– Значит, повышаешь свой культурный и образовательный уровень? – улыбнулся Чернышов.
– Вроде того.
– Знакомая-то хоть на каком курсе?
– На последнем. Я же говорю – дипломную работу пишет.
– Вижу, ты уже до студенток добрался. Смотри, со школьницами не начни романы крутить.
– Между прочим, Павел Андреевич, считаю своим долгом сообщить вам, что акселерация шагнула далеко вперед. Современные школьники начинают жить половой жизнью еще...
– Ветров, прекрати, – перебил Артема Чернышов. – У меня самого дочь подрастает.
Как всякий отец, Павел Чернышов гордился своей шестнадцатилетней дочерью Ксенией, которая училась на втором курсе медицинского колледжа.
– Павел Андреевич, у меня и в мыслях не было сказать что-либо плохое про Ксению. Я просто довожу до вас общую картину, – ничуть не обиделся Ветров.
– Не надо до меня ничего доводить. Лучше напомни, что ты там говорил про Древний Египет.
– К вопросу о Древнем Египте, – тут же переключился Ветров. – Действительно, Павел Андреевич, хочется задать вопрос, сколько можно по горам лазить и в снегу ковыряться?
Чернышов уже собирался ответить, но Ветров перебил его:
– Знаю, знаю, Павел Андреевич, вы сейчас скажете: «Столько, сколько нужно». При других обстоятельствах я бы с вами согласился. Но вот ответьте мне – может, там в горах и нет никакого баллона?
– Баллона действительно может и не быть. Но место, где террористы заправляли отравляющим газом свои ракеты, осталось. И это место мы просто обязаны найти. Даже если там нет баллона, на месте заправки мы можем найти улики, которые подскажут направление дальнейших поисков, – объяснил Чернышов и, чтобы Артем лучше понял его, добавил: – Работа оперативника – это тяжелый труд. Иногда, чтобы найти истину, приходится переворошить горы бумаги, земли или, как в нашем случае, снега. Разыскивая похищенный из части баллон, мы не просто ищем истину, мы стараемся предотвратить возможное преступление. Страшное преступление. Трудно даже представить, что произойдет, если баллон с отравляющим газом опять окажется в руках террористов.