13 апреля 1852 года Анна Петровна переписала и отправила Елизавете Васильевне вычитанную где–то понравившуюся ей фразу о тонкостях супружеских отношений: «Если бы женщины понимали, что нужно стараться всегда нравиться своему мужу, – их мужья вели бы себя лучше; некоторые из мужей единственно потому изменяют своему долгу, что жёны их не стараются поддерживать в них супружеской привязанности». Ах, как она была с этим согласна!
В августе 1852 года Марков–Виноградский вместе с сыном на 500 рублей, присланные сестрой, отправился в Прямухи–но навестить её[65]. Анна Петровна страдала в разлуке с близкими. «Я осталась больная совсем, – писала она Елизавете Васильевне, – а уж какая грустная, ты себе этого и представить не можешь. Пока я их знала в дороге, я мучилась несказанно и боялась ужасно… Я не переставала томиться и беспокоиться, пока не получила письма из Митина».
7 сентября, возвратившись в Сосницы, Александр Васильевич записал в дневнике: «Ездил к милой своей сестре, Лизе Бакуниной, за 900 вёрст в Торжок видеть её, моего дружочка, – жил несколько дней её жизнью и, истомившись мрачными мыслями о том, что делается у меня дома, возвратился 30 августа в объятия своей жены… Я ездил с Сашею, хотел ознакомить его с лучшим миром, нежели тот, в котором он прозябает. И он насмотрелся на многое, что и во сне не видел прежде».
В 1853 году Маркову–Виноградскому снова пришлось поехать с сыном в Прямухино, на этот раз – на похороны Елизаветы Васильевны. 20 января она родила сына Алексея, а спустя три с небольшим месяца, 5 мая, так и не оправившись после родов, умерла. Похоронили её в семейном склепе Бакуниных возле церкви. Александр Васильевич пробыл у Бакуниных с 9 по 31 мая.
После возвращения «в объятия жены» Марков–Виноград–ский безуспешно пытался получить место городничего в Подольской или Волынской губерниях[66].
Анна Петровна также делала попытки пристроить мужа на службу. 27 февраля (к сожалению, в письме год не указан) она собственноручно написала своему прежнему поклоннику А. И. Подолинскому в Одессу:
«Вот уже год, как я писала к вам, любезнейший, добрейший Андрей Иванович!.. Ваш ответ тронул меня до глубины души, но я не ответила вам, посчитав, что ваше отсутствие продлится на неопределённое время, и моё письмо будет гулять по России.
Дядюшка не обратил внимания на мою просьбу и скорбное воззвание помочь мне, несмотря на прежние обещания. Я не упрекаю в этом ни его, ни ещё менее вас, зная вашу душу и благородное стремление обязать меня. Я вам за всё это благодарна!
Несмотря на неудачную попытку с этой стороны, мне на днях ещё выпало на мысль одно средство извлечь себя из стеснённого положения, в котором мы находимся. Это средство почти зависит от вас, и я беру смелость о нём вас утруждать просьбою.