Лезгинка по-русски (Самаров) - страница 102
– Не успею. Но полковник, насколько мне известно, приезжает в лабораторию практически через день. Время есть.
– И то хорошо! Жалко, что вертолетную атаку нам запретили…
– Вот, подполковник Мелашвили поднялся. Элизабар! Вопрос есть…
Сергей Палыч убрал ото рта трубку, чтобы поговорить с грузинским разведчиком, и подполковник Строев не слышал, каким тоном ведется разговор. Через минуту Занадворов снова вышел на связь со своим начальником штаба.
– Валентин Викторович, наши спецы попали в точку!
– Ты про Спрингфилда?
– Да. Подполковник Спрингфилд – кстати, Элизабар утверждает, что он потомственный разведчик, является внуком контр-адмирала Роскоу Хилленкоттера,[22] и потому сам полковник Лоренц с ним основательно считается, – так вот он является заместителем Лоренца по научной работе; и он же профессор токсикологической химии и возглавляет все научные изыскания лаборатории. А эти, якобы научные, изыскания в действительности сводятся к тому, чтобы выработать простейшую технологию получения фенциклидина в кухонных условиях. Этот самый профессор одновременно планирует распространение этой технологии среди российских студентов, с которыми ему предстоит контачить. По замыслам Лоренца и Спрингфилда, для студентов это будет возможность немного подработать. А на самом деле – начало всеобщей и простой выработки наркотика в домашних условиях. Технология, как предполагается, будет расходиться, как ядерная цепная реакция. И именно потому вся операция, начатая лабораторией Лоренца, носит условное название «Хиросима». Так что каждый из шести убитых вчера бандитов нес в рюкзаке, можно сказать, по «атомной бомбе» замедленного действия. И вовремя же мы их остановили!
– Вовремя, – согласился подполковник Строев. – Но и вовремя получили данные… А я поспешу передать их по инстанции. Если твой Элизабар Мелашвили что-то еще вспомнит, пусть немедленно сообщает. Звони, невзирая на время!
– Понял, Валентин Викторович. Полковник Самокатов в курсе событий?
– Мы с ним перезваниваемся, я сообщу ему. Ты когда отдыхать будешь?
– Часа через полтора. Может быть, через два. Хорошо бы в это время…
– Понял. Звонить не будем. И Самокатова поставлю перед фактом. До связи!
Наконец-то подполковник Занадворов реально увидел и понял цель своей операции. До этого ему казалось, что его отдельная мобильная офицерская группа должна просто уничтожить очередное гнездо распространителей наркотиков. За время участия в северокавказских конфликтах последних лет такие гнезда удавалось уничтожить уже несколько раз, но всегда на территории России. И выход за пределы государственных границ казался подполковнику чрезмерной мерой, хотя откровенно возразить он, как человек, привыкший выполнять приказы командования, не мог. К тому же и не хотел возражать, поскольку лаборатория была американской, а присутствие штатовских разведчиков возле самых российских границ было для Занадворова тем же, что и красный плащ матадора – для быка. Американцев хотелось поставить на место. Еще отец Сергея Палыча, ныне престарелый полковник спецназа ГРУ в отставке, рассказывал порой сыну о том, как когда-то, в конце шестидесятых и начале семидесятых годов прошлого века, выясняли отношения с теми же хвалеными американцами во Вьетнаме, и выясняли довольно успешно. Но сейчас, в сравнении с теми годами, ситуация изменилась кардинально, и уже не в далеком Индокитае происходит столкновение двух противостоящих сил, а у самых границ России. Американцы тоже чувствовали себя неуютно, когда советские ракеты стояли на Кубе, и никакие противоракетные системы не успели бы защитить США от их удара, если бы таковой потребовалось нанести. Но предательство правителей, как считал подполковник Занадворов и как считали почти все в армии, развязало американцам руки и добавило наглости. И они теперь тянутся к российским границам, уверенные в своей безнаказанности. А как их можно наказать за ту же операцию «Хиросима»? Только лишь уничтожением лаборатории не только со всем оборудованием, но и со всеми специалистами, чтобы не было возможности восстановления или скорой постройки такой же лаборатории где-то в глубине грузинской территории, где спецназ ГРУ уже не сможет до нее дотянуться. Хотя, по большому счету, если захотеть, то такую лабораторию можно уничтожить и в глубине американской территории – был бы приказ. Невозможных вещей на войне не бывает, а строительство у российских границ лаборатории, поставляющей наркотики в Россию, – это настоящая война, пусть и не объявленная официально. И пусть на себя пеняют организаторы этой операции, если забыли, что война может быть очень жестокой…