Все эти неувязки и необязательные риски, как понимал подполковник Занадворов, явились следствием спешки и непроработанности операции. Не должна достаточно серьезная по своему значению операция проводиться так вот, «с бухты-барахты», и даже спецназ ГРУ не может работать по системе «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Не имея практически никакой разведывательной базы, за исключением показаний ненадежного свидетеля подполковника Мелашвили, не просчитав варианты поведения при том или ином повороте событий, забрасывать группу за границу было рискованно. Тем не менее ФСБ настаивало, а командование бригады отказать не смогло, и пришлось выступать, пришлось рисковать. И хорошо еще, что рисковали за дело, которое того стоило.
В любом случае, такая работа требовала тщательного и продуманного исполнения. И недостаток информации требовалось компенсировать собственной разведывательной инициативой. Но и ее следовало проявлять или крайне осторожно, или же, наоборот, чрезвычайно резко и по-наглому. Но во втором варианте уже и все остальные действия требовалось бы проводить точно так же. То есть начинать уже в дневное время, не дожидаясь ночи. В этом были естественные и понятные минусы, но был и один жирный плюс – неожиданность, которая способна стать решающим фактором.
В случае обострения ситуации все упиралось в поведение Мелашвили. А как он поведет себя, было непонятно, и предугадать это было невозможно, потому что к сильным людям грузинского подполковника отнести было сложно, как показывало все его поведение сразу после пленения. Но и слабые люди в сложных обстоятельствах, бывает, проявляют чудеса самоотверженности. Конечно, последняя тоже должна иметь какие-то глубокие корни. Может быть, патриотические, может быть, идейные, может быть, протестные… В данном случае у Элизабара должен сработать инстинкт самосохранения. Он знает, что обратный путь себе уже отрезал, разоткровенничавшись перед офицерами российской военной разведки и Федеральной службы безопасности. Страх за свое будущее должен заставить Элизабара защищаться до последнего. Но сломать подполковника Мелашвили не слишком сложно, это Занадворов ощутил уже в самом начале их беседы. Вопрос только в том, кто и как будет это делать, какими методами.
Добыть сведения о том, что творится в лаборатории, было сложно. Но – возможно. И чтобы информацию, хотя бы минимальную, получить, требовалось действовать немедленно и предельно жестко…
* * *
Долго определяться с мерами, которые необходимо было принять, подполковник Занадворов позволить себе не мог. Да, он давно уже научился принимать решения быстро и вовремя, потому что в военных действиях небольшое опоздание может стоить жизни. И принятие этих решений часто происходило не на логическом уровне, а на чисто интуитивном, на подсознательном. Уметь пользоваться своим подсознанием военному разведчику насущно необходимо.