– Вдоль хребта старая тропа есть. Со следующего перевала, по левому склону, поверху. Но она в наше село напрямую не ведет, и потому мы ею не пользуемся. Это будет круг в десять километров. И проходы трудные… Зачем далеко ходить?
– А где сейчас твой родственник Амади Дидигов?
Мальчишка коротко глянул на родителей и пожал плечами.
– Я давно его не видел…
– Ты сам как мимо тропы прошел? И мимо нас тоже?
– Здесь много проходов. Их не сразу найдешь, а кто знает, тот…
– А многие знают?
– Местные знают.
– И могут к метеостанции прямо с тропы пройти?
– Свободно!
– Ладно, иди к родителям, они ждут. Отца ко мне пришли. Поговорить надо…
Наблюдать картину встречи Хамзата с родителями после всего ими пережитого подполковнику Занадворову было некогда.
– Я – Дворовой. Шиш, слышишь меня? Без помех?
– Я – Шиш. Дворовой, слышу нормально.
– Шиш, снимайся в темпе. Отступай в нашу сторону. Тебя могут обойти несколькими путями. Будь осторожен. Высылаю в поддержку Тихого с командой.
– Сколько человек? – сразу спросил майор Тихомиров, поднимая с земли автомат.
– Троих возьми.
– Шиш, отступаешь тем путем, которым я шел. С тропы по тропинке, напрямую в нашу сторону. Поворот сразу, как метеостанцию увидишь.
Тихомиров тем временем поочередно ткнул пальцем в сторону ближайших офицеров, показывая, что в выборе он не капризен и готов идти с теми, кто стоит рядом. Только одного Шумакова обделил вниманием, зная, что командир всегда держит снайпера рядом с собой. И оказался прав.
– Громобой, прикрывай Шиша. Следи за тропой. Не дай там никому высунуться. Стрелять на поражение.
– Понял. – Снайпер оглянулся, подыскивая себе удобную позицию для стрельбы.
– Ёлкин, пленных обслужи! Перевязка и прочее…
Ёлкин только что закончил обыск пленников, отобрал у них все оружие, документы и рюкзаки. Из рюкзаков достал и показал капитану упаковки с медицинскими препаратами.
– Работаю, – согласился капитан. – У кого наручники есть? Гоните сюда!
* * *
Абали Дидигов подошел к подполковнику Занадворову вместе с Хамзатом. Протянул руку для рукопожатия.
– Я должен поблагодарить тебя – твои люди спасли моего сына. – Голос его, впрочем, звучал достаточно сумрачно. Похоже, присутствие спецназа на метеостанции совсем не радовало Абали. Тем более, что он слышал недалекую пулеметную стрельбу, слышал команды, которые отдавал подполковник, и понимал, что бой еще не закончился; кто-то вскоре, возможно, будет атаковать спецназовцев, которые уходить отсюда, кажется, не намереваются. И неизвестно еще было, на чьей бы стороне оказался Абали, не прояви его сын такую самостоятельность, – помогал бы он спецназу или, наоборот, боевикам. Впрочем, такое поведение никого не удивило бы, поскольку понять отношения горцев между собой могут только сами горцы, и на собственные понятия опираться в этом вопросе невозможно, как хорошо знал подполковник.