— Конечно, я злюсь! — Почему я не могу звучать так же холодно? Мой голос не ломался так с тех пор, когда умер мой социальный работник, зарезанный наркоманом, за антикварные часы и пару кроссовок. — Ты просто заманил меня в ад и бросил, а за мной гнались и…
— Я сделал то, что было необходимо. Можешь придержать свои драгоценные угрызения совести, потому что я так и сделал. — Пренебрежительно. Его глаза полузакрыты, зеленое свечение усилилось – словно это возможно.
Я не могла в это поверить. Я была так рада его видеть, и все же, меня трясло от желания ударить его. Будто это что-то решит; не думаю, что я вообще могу задеть его, он слишком быстр. Я искала пути сдержаться.
— Мои ″драгоценные угрызения совести″ однажды помогли тебе, — натянуто сказала я. — Я закончила работать с Люцифером. Если бы я не сожгла свой дом, то ты так и стался бы кучкой пепла. Так?
Он пожал плечами.
— Так или иначе, я бы вернулся к тебе. Ты это знаешь.
Почему у меня слезятся глаза? Он вернулся, обошел весь Сент-Сити, чтобы найти меня и помочь уничтожить проклятое ка Мировича; он потратил столько времени и терпения, нянчась со мной после нанесенного Мировичем психического вреда.
Весь гнев исчез. Я почти чувствовала, как он уходит с беспомощным треском. Есть вещи, с которыми даже я не могу сражаться, и я была нелепа. Не спала, не ела и спасалась от демонов, которые не гарантировали мне хорошее настроение, но он не заслуживал такого жестокого обращения. Мышцы начали болеть, главный признак – я приходила в себя от смертоносной ярости.
— Я просто… боги. Я справилась без этого, ты знаешь. Я действительно справилась без этого. Вот и все. Ты можешь просто… не знаю, не давать мне поводов злиться на тебя в этой чертовой ситуации, в которую загнал меня Люцифер?
— Данте. — Он сделал еще один шаг, осторожно приближаясь ко мне. Я смотрела за него, на окно, по которому сбегали ручейки дождя, небо разрезала еще одна молния, освещая мосты над Влтавой. Дождь колотил по стеклу. Я могла бы выпрыгнуть, но не знала, что со мной может случиться. Мысль появилась и исчезла в моей голове буквально за минуту. — Мне очень жаль. — Новый раскат грома заглушил его слова. Защитный экран на парящих машинах сиял от вспышек молний, зависающих между высокими зданиями.
Из меня вырвался долгий вздох.
— Мне тоже. — Я не хотела, что бы это прозвучало так резко.
Он терпеливо повторился, словно я была идиоткой.
— Мне очень жаль, если ты решила, что я могу бросить тебя. Думаешь, я человек? Думаешь, я бросил ад ради тебя, а потом устал от тебя?