— Это же Волынь! — воскликнул в удивлении Весняк.
— Волынь, — спокойно согласилась Лесная Дева, — вы же сюда ехали? Вот я вас и привела. Прощайте, — перекинув ногу через седло, она соскользнула на землю и, не оглядываясь, пошла обратно в лес.
Клим спрыгнул с седла и, отбросив руку Весняка, в несколько прыжков обогнал женщину. Зелёные глаза, кажется, глядели прямо в душу. В них была грусть, какое-то отрешённое спокойствие, смешанное с тоской.
— Я тебя ещё увижу? — спросил он прямо.
Она, не отвечая, закинула руки ему на шею, крепко поцеловала в губы и сказала почти весело: "Ты молодец. Вы, пришлые, какие-то другие. Не умею объяснить. За вашей весью я присмотрю. Не беспокойся ни о чём и себя береги".
— Скажи, почему за нами такая охота? Кому мы нужны?
— Мир стоит на краю — или сюда свалится, или туда. Вы одни его спасти можете. Только не всем этого хочется.
Скользнула мимо и пошла прочь. У кромки леса обернулась: "А с друзьями твоими всё в порядке!" и, блеснув зубами, растаяла среди деревьев. На этот раз он почувствовал, что догонять её уже не надо. Да и зачем? Кто любит растягивать прощание? Но что значит "мир на краю" и при чём здесь они — четверо обычных мужиков? Ломая голову, он подошёл к товарищам, сел на коня и они стали спускаться по склону, приближаясь к городу.
— Нет, Клим, — вдруг после долгого молчания покрутил головой Весняк, — вы всё-таки какие-то другие, не как мы. У нас тоже не трусы, но вы так идёте, словно Вам сам Белобог — дедушка родный.
Слава задумался и вдруг рассмеялся.
— Дедушка, говоришь?
Как же эта книга называлась, из которой Борисыч читал отрывок и все хохотали? Там рассказывалось, как русские десантники отметелили американских морпехов, а потом врач их командиру втолковывал, что с русскими лучше не связываться, потому что все люди в мире — божьи рабы, а русские — божьи внуки. И ещё, что мат — это русская молитва. Названия в голове не осталось, а вот автора он случайно запомнил — Алексеев, кажется, Сергей.
— Да он нам дедушка и есть, а молимся мы ему матом.
— ?!!
— Ну, когда ругаемся по-чёрному, он знает, что у нас что-то не получается, и помогает.
Клим засмеялся, довольный своей сообразительностью. Мужикам рассказать про этот разговор — оборжутся.
— Слушай, — смущаясь, спросил Вихорко, — а она правда настоящая баба?
— Она такая настоящая, каких я в своей жизни не видал. Ушатала меня, как медведь берёзку.
— Но ведь… — Вихорко запнулся, — она же… ну, Баба-Яга, сама сказала.
— Какая баба не Яга? — блеснул зубами из-под усов Клим.
Спутники оторопело переглянулись и вдруг разразились громким хохотом, утирая бегущие из глаз слёзы. Всё ещё посмеиваясь, они подъезжали к городским воротам. Их стерегли два дюжих стражника с алебардами. С ними был рослый пожилой мужик с длинным мечом у бедра, видимо, старшой.