— Измерение другое, время другое, а взяточники на таможне такие же, как и у нас, — ухмыльнулся про себя Клим, тихонько всовывая серебрушку старшему.
А интересно — как это так получается? Почему люди, вроде, другие, а недостатки те же самые? Кто был тот первый, кому сунули на лапу? И что, интересно, сунули, кусок мамонтятины? Или ракушку какую-нибудь съедобную?
Он громко хмыкнул. Проходящая мимо симпатичная девка приняла это на свой счёт и, гордо вздёрнув голову, окатила холодным взглядом и гордо прошествовала мимо. Славка пожал плечами и зашагал дальше. Чего голову греть, спрашивается? Все люди устроены одинаково, отсюда и пороки схожие. Когда он вернулся на постоялый двор, спутники как раз садились ужинать за стол.
— А где это твоё чудище лесное?
— Лесное, потому и в лесу.
Две пары глаз удивлённо воззрились на него — как в лесу? Слава вкратце объяснил — как именно. Переварив услышанное, Вихорко рассмеялся.
— Ну, и востёр же ты, Клим. Я бы не додумался.
— А он, того, не сбежит? — с сомнением высказался Весняк.
— Нет, — уверенно возразил Вихорко, — мой отец был в плену у белых орков. Он рассказывал, что они слово, данное даже врагу, ценят выше жизни. Хотя и слопать могут — будьте-нате.
Клим молча наворачивал из своей тарелки, предпочитая не вступать в дискуссии. Он с Урраком он на пару недель вперёд надискутировался, аж язык устал.
…Не зря говорят, что ждать и догонять — хуже нет. После ухода гоблина прошло четыре дня, тянулся пятый…. Хуже всего было то, что Весняк оказался таким занудой. Ну, не мог он ждать молча. То начинал сомневаться в гоблине, говоря, что ещё неизвестно — держат ли они слово или нет. Потом принимался гадать, перебирая все возможные напасти, которые могли приключиться с посланником в пути.
Слушая всю эту нудотень, Климу очень хотелось послать его самого, только не на заброшенную дорогу, а значительно дальше. По глазам Вихорко он видел, что и товарищу хочется примерно того же. Но приходилось сдерживаться — последнее это дело, склоки в коллективе. Однако, Слава чувствовал, как исподволь накапливается раздражение, что ещё немного и он отлает Весняка так, что у него уши вспухнут. Лучше уйти от греха.
— Пойду, прогуляюсь, — он встал.
— Я с тобой, — вскочил с лавки Вихорко, испугавшись перспективы остаться один на один с хмурым Весняком. Но уйти им не удалось. В дверь бомбой влетел сынишка хозяина двора, мальчишка лет десяти.
— Дяденьки, поспешайте к воротам! Там гоблин ваш пришёл, а его стража не пускает. А он говорит, что он к вам, а его всё равно не пускают. А стражники ругаются, а он…