— Предчувствие к делу не подошьешь, — скептически заметил Чирков.
— Мы люди разных поколений, капитан. Может, тебе и забавно, но я верю в могучую силу предчувствий. Я верил бы и в сны, но они мне никогда не снятся...
— Счастливый вы человек.
— Кто знает... Думаю, сны помогали бы мне. Относительно же предчувствий... Наша старушка земля была свидетельницей многих случаев, когда предчувствия сбывались, как приговор.
— Охотно верю. Но считаю, что это не очень надежное оружие против абвера.
— Против абвера нельзя брезговать никаким оружием. Вот поэтому, капитан, я разгадал тайну «ейского кин ких королев».
— Есть такой город, Ейск, — вспомнил Чирков. — Был там однажды до войны.
— Ейск в данном случае ни при чем, — ответил Каиров. — Вы помните, в Доме офицеров демонстрировался английский фильм «Победа в пустыне»... А в городе, между прочим, трудно с бумагой. Школьники пишут на газетах... И мне не давало покоя, что я где-то раньше видел шрифт с записки Погожевой. Тогда я вспомнил про плакат. Поспешил к начальнику Дома офицеров. К счастью, плакаты сразу не уничтожают. Их используют дважды. С одной и с другой стороны. А здесь кто-то оторвал нижнюю часть плаката. Это было сделано после того, как плакат был снят... Как видишь, Егор Матвеевич, «ейского» нужно читать «Армейского», «Кин» — «кинофотоотдела», «ких» — «Британских», «королев» — «королевских»... Теперь вопрос.
— Кто это мог сделать?
— По логике, прежде всего сотрудник Дома офицеров. Я попросил личные дела всех штатных работников.
— Женщин можно отсечь, — сказал Чирков. — Японец — кличка мужчины.
— Святая наивность, — усмехнулся Каиров. — В практике разведок не так уж мало случаев, когда мужскими кличками наделяли женщин, и наоборот.
— Чего не знал, того не знал, — погрустнел Чирков.
— Это в прошлом, — успокоил Каиров и продолжал: — Дела в полном порядке. Есть одно любопытное, но... можно сесть в галошу... Меня заботит другое... На музыкантов джаза нет личных дел. Второе, плакаты хранятся под лестницей, возле библиотеки. Туда ходят сотни людей...
— Для начала читателей-офицеров можно исключить, По характеру записки Японец представляется мне гражданским человеком.
— Попробуйте, капитан, будем работать в четыре руки, Время не терпит.