Скамья Луи стояла у очага. Кроме миски с бульоном, мадам Бувье подала половину пулярки и два ломтя черного хлеба. Луи оторвал руками большой кусок птичьего мяса и положил на хлеб. Есть хотелось зверски.
Покончив с пуляркой, он дожевывал хлеб, обмакивая его в бульон. В этот момент вошел Гофреди.
Старый рейтар не выказал никакого удивления, застав Луи одного с кухаркой в столь ранний час, когда хозяева обычно еще спят. Он положил на стол рапиру, а также пистолет с колесиком, который торчал у него из-за пояса, и уселся напротив своего господина, оставив на месте привязанный к груди шнурком охотничий нож.
— Мсье шевалье не вооружен? — осведомился он со свирепой иронией.
— Я же дома, Гофреди, — примирительно заметил Луи.
— Именно так и позволяют себя убить, мсье, — мрачно сказал старый солдат.
Мадам Бувье поставила перед ним тарелку с супом, а вторую подала хозяину.
Появился Антуан Малле, привратник конторы, вместе с Никола и его отцом. Антуан жил с супругой на чердаке. Она заправляла всем на кухне и командовала горничными. Он занимался также очагом и дровами, помогал ему Жак Бувье, отец Никола.
Каждый из троих мужчин нес охапку дров, которые были затем сложены в поленницу на большой кухне.
Почтительно поклонившись Луи, они уселись рядом с Гофреди. Всем им также подали по тарелке с дымящимся супом.
— Я открыл ворота, мсье, — сказал Антуан Луи. — Гийом придет помочь нам. Нужно занести много дров, при таких-то холодах!
Гийом, брат Жака, занимал вместе с женой Антуанеттой две крошечные комнатки в доме, сложенном из глины с соломой и стоявшем чуть дальше по улице.
— Сегодня утром мы обязательно посетим Тальмана, — объявил Луи, как если бы ему хотелось сменить тему.
Он задумался. Его друг Жедеон Тальман, который жил на улице Пти-Шан, был одним из директоров самого крупного протестантского банка во Франции. Жедеон был одного возраста с Луи и больше интересовался сплетнями, чем финансами. Он обожал рассказывать — не без некоторого самодовольства — о придворных скандалах и злоключениях буржуа. Будучи гугенотом, он должен был знать Луизу Муайон. Наверняка у него имелись сведения о Прекрасной Блуднице, Абеле Сервьене и графе д'Аво. У Луи накопилось столько вопросов!
Затем он отправится в Гран-Шатле. Гастон, вероятно, уже арестовал Прекрасную Блудницу с братом и начал их допрашивать. Несомненно, дело значительно прояснится.
В этот момент вошла мадам Малле с двумя горничными, Бертрандой и Марго, а также Мари Готье, служанкой Жюли.
— Мужчины, — сказала она, не слишком церемонясь, — нужно наполнить кувшины водой.