Он подошел ближе, стараясь не привлекать к себе внимания. Лавка выглядела закрытой. Сквозь окно с квадратными стеклами виднелся слабый мерцающий огонек свечи. Вывеска зловеще поскрипывала над лавкой: большая деревянная книга, на которой была нарисована волчица, вскармливающая двоих детей.
Ему удалось прочесть то, что было написано внизу готическими буквами:
ШАРЛЬ ДЕ БРЕШ
КНИГОТОРГОВЕЦ
ПОД ЭГИДОЙ РИМА
Гофреди отступил на несколько шагов и укрылся от дождя под выступающим верхним этажом. Долго ждать не пришлось.
Человек в малиновом плаще вышел, внимательно оглядел площадь и направился в сторону улицы Галанд, бывшей римской дороги, ведущей от аббатства Сен-Жермен к аббатству Сен-Виктор.
На сей раз Гофреди держался на расстоянии, поскольку улица была широкой и малолюдной из-за проливного дождя. Тем не менее, он не упускал из виду объект слежки и заметил издали, как тот свернул на улицу Ра и вошел в ворота недалеко от медицинской школы.
Его дом?
Старый рейтар осторожно приблизился. Возможно, еще один выход на другую улицу?
За воротами оказался маленький и полностью закрытый внутренний дворик. По фасаду тянулась деревянная лестница с пролетами на каждом этаже. Гофреди, увидев, как малиновый плащ исчез в одном из коридоров на третьем этаже, укрылся под воротами и стал ждать, когда шифровальщик выйдет.
Так он провел около часа. Какие-то люди входили и выходили, не обращая на него внимания, поскольку думали, что он прячется от дождя. В конце концов, Гофреди решил, что этот человек действительно живет здесь, и отправился в контору на улицу Катр-Фис.
По дороге старый рейтар ни разу не обернулся. И не заметил, что за ним крадется осторожная тень.
Ла Гут без всяких осложнений следовал за Шарлем Мансье по улице Сент-Оноре. В конце ее тот углубился в лабиринт переулков, выводящих на улицу Ломбар. Родственник Россиньоля шел бодрым шагом, не проявляя никакого беспокойства и не оборачиваясь.
Пройдя всю улицу Ломбар, вплоть до пересечения с улицей Верри, шифровальщик свернул на улицу Арси, ведущую к Сене.
Постепенно острый сладковатый запах начал перебивать вонь от навоза, столь невыносимую в дождливую погоду. Ла Гут не обращал на это внимания в силу привычки. Он знал — недалеко квартал мясников, где забивали животных, сдирали с них шкуры и продавали мясо. Эти отвратительные миазмы были запахом крови и смерти.
Дойдя до Большого мясного рынка — главного в этом квартале, — Шарль Мансье внезапно зашагал с осторожностью. Ла Гут сразу понял причину этого и не смог подавить улыбку: здесь поток грязи, подпитываемой дождем, стал красноватым и еще больше пачкал одежду.