– Накося выкуси, – бабка показала Розалии дулю.
– Это ты мне?
– Тебе!
– Мухомор заплесневелый!
– Двоемужка развратная!
– Ядерная война без грима!
– Нимфоманка!
– А не пошла бы ты… на свое отчество?!
Геннадий молодел на глазах.
– Девочки, поберегите свой пыл до начала съемок. – Потом Агафонов повернулся к жене и едва слышно прошептал: – Это настоящая находка. Они друг друга поубивают.
– Чей трейлер стоит на нашем участке? – спросила Ката.
– Наш. С телевидения. – Татьяна подошла к Канделарии. – Мы поступим следующим образом: вам нравится этот диван?
Старуха кивнула:
– Мягонький.
– Вот и отлично. Розалия Станиславовна, ваша мама будет спать в гостиной.
– На цепи?
– На диванчике.
Свекровь поднялась по лестнице. На площадке второго этажа она обернулась:
– Гена, котик, я забыла спросить, что мне будет, если я вдруг нечаянно начну материться?
Агафонов потер ладони:
– Если кстати, это будет очень даже хорошо. Рейтинг!
Свекровь злобно сверкнула глазами:
– Ну, мамочка, мы с тобой через пару дней поговорим. Так сказать, без свидетелей: только ты, я и камера. Ты у меня сама в психушку попросишься, рухлядь старая, – негодовала Розалия, шествуя в спальню.
Вскоре все разъехались, для того чтобы в пятницу встретиться вновь. У Копейкиных осталась лишь Гаврилюк.
В спальне Катарина уткнулась лицом в подушку.
Камеры еще не работают, а она уже готова лезть на стену от отчаянья.
Персы посапывали в кресле, Арчибальд матерился, сидя на шкафу. Стоило Катке встать и пройти в ванную комнату, как пернатый перелетел на одну из камер и принялся методично долбить клювом по объективу.
Пришлось выпроваживать Арчи в коридор. Просто так двухкрылый улетать не собирался. Обматерив Катку с головы до ног, он влетел в комнату Лидии Владимировны.
Не ведая о словарном запасе попугая, Гаврилюк начала сюсюкаться с милой птичкой, а когда до ушей Каты долетело картавое «Заткни пасть, стерва», Лидия Владимировна – разумеется, по системе Станиславского – рухнула в обморок.
Утром Ката отправилась к Беляне. Настроение было мерзкое, погода еще гаже. Вконец вымотали пробки на дорогах.
Из «Фиата» Ката выходила злая, как свора голодных собак. Прошмыгнув в подъезд, Копейкина остановилась у обитой светлым дерматином двери.
На звонок откликнулись быстро – не прошло и десяти секунд, как на пороге нарисовалась румяная девчушка.
– Привет, – Катка переминалась с ноги на ногу.
– Вы ко мне или к маме? – поинтересовался подросток.
– Мне нужна информация, – Ката глупо улыбнулась и вытянула вперед руку с пуговицей. – Необходимо вернуть пуговичку Беляне. Знаю, что она проживает в этом подъезде, а номером квартиры не располагаю. Не поможешь?