– Мы живем в километре от владений Красницкого, – пояснил Семен.
– Раньше на том месте была небольшая деревенька, а теперь осталось всего пять домов. Два ветхих строения и три коттеджика, один из которых принадлежит нам.
– А до ближайшего населенного пункта далеко? – спросила Ката.
– До города пятнадцать километров. Мы словно на острове…
– Сема, что ты говоришь? Нам радоваться надо, или ты хочешь жить в шумном городе, где ни днем ни ночью нет покоя?
– Эрочка, я же хотел пошутить.
Эра Валентиновна склонила голову набок.
– И чем вы планируете заниматься в наших краях, Катарина?
– Да, собственно, ничем… отдыхать.
– Очень правильный подход, – поспешил вставить Семен Владимирович.
Эра устремила взгляд куда-то вдаль.
– Это вы верно говорите, ничем больше здесь заниматься нельзя. Спать, есть и гулять.
Пока супруга рассматривала бабочку-шоколадницу, Семен Владимирович подмигнул Катке.
– Катарина, мать твою! Ката! Ау! Ты где?
Копейкина вскочила:
– Это моя свекровь. Я побегу.
– Приятно было познакомиться, – осклабился мужичок.
– Взаимно.
Сделав пару шагов, Катарина запоздало поинтересовалась:
– Может, вы зайдете к нам в гости? Как-никак, теперь мы соседи, значит, должны в обязательном порядке навещать друг друга.
– Мы не против…
– Сема, мы вышли на прогулку, – осадила мужа Эра и, улыбнувшись Катке самой очаровательной улыбкой, пропела: – Спасибо за приглашение, дорогая, мы непременно воспользуемся им, но в другой раз.
– Вы тоже к нам захаживайте, – не унимался Семен.
– А как вас найти?
– Идите по этой тропинке, уткнетесь аккурат в наш забор.
Махнув новым знакомым рукой, Копейкина помчалась домой.
– Симпатичная женщина, – констатировал Семен, как только Катка скрылась из виду.
– Ты опять?
– Я… я просто так.
– Мы здесь не за этим! Пошли.
– Конечно, конечно, дорогая.
У дуба Эра Валентиновна резко обернулась.
– Соседи… – хмыкнула она, и на ее лице зазмеилась ядовитая улыбка.
* * *
Закончив ежедневную прогулку по лесу, супруги Фетисовы вернулись домой. Семен Владимирович достал из холодильника жареную курицу, огурец, кетчуп и устроился в кресле перед телевизором.
С экрана широко улыбалась длинноногая блондиночка, и Семен, оценив все ее прелести, не удержавшись, прицокнул языком.
Эра вышла в кухню. В такие моменты ей становилось невыносимо горько и одиноко. Она чувствовала себя старой и раздавленной женщиной, у которой впереди нет абсолютно никакого будущего.
Сразу вспоминалась разница в возрасте. Эре было пятьдесят восемь, Семену в апреле исполнилось пятьдесят. И хотя внешне супруги запросто могли сойти за ровесников, Эра продолжала грызть себя изнутри.