Кивнув круглолицей девушке, сидевшей за стойкой ресепшн, Катарина промямлила:
– День добрый. Вчера я записалась на прием к парикмахеру.
– Ваша фамилия? – защебетала услужливая сотрудница.
– Копейкина.
– Ага-ага, есть. Вы записаны к Елене Сметаниной на двенадцать тридцать.
– Верно.
– Рановато приехали, – с нотками извинения в голосе молвила девица. – У Елены Владимировны клиентка.
– Ничего страшного, подожду.
– Присаживайтесь. Можете полистать свежие журналы, а как только Сметанина освободится, я вам сообщу.
Устроившись в мягком кресле, Катарина, вместо глянцевой периодики, принялась внимательно изучать сидящую напротив даму неопределенного возраста.
Незнакомка, держа в руке сотовый телефон, увлеченно играла в тетрис. Об этом Катка догадалась по льющейся из трубки знакомой мелодии. В принципе ничего экстраординарного и необычного в поведении клиентки не наблюдалось – ну подумаешь, пришла в салон, ждет своей очереди и решила скоротать время за игрой. Именно так думала Катарина, пока из накрашенного ядовито-красного ротика незнакомки не слетела следующая фраза:
– Давай! Ну давай, ложись на нее, урод! Черт тебя дери, куда ты прешь, скотина? Она на кровати давно лежит.
Девица за стойкой бросила быстрый взгляд на Катку, а затем, кашлянув, тихо попросила:
– Розалия Станиславовна, не сочтите меня за хамку, но не могли бы вы... э-э... играть чуть тише?
Копейкина выпала в осадок. Нижняя челюсть отвисла, а глаза едва не вылезли из орбит. Сидящая напротив особа оказалась полной тезкой свекрови. Более того, по всему видно, дамочка и сквернословила ничуть не хуже. Идеальное совпадение: имя, отчество, вызывающий макияж, резкие словечки... Выходит, в Москве не одна, а целых две взбалмошных Розалии Станиславовны. Интересно, а что будет, если их познакомить? Хотя нет, к началу третьей мировой Катарина не готова.
Оторвавшись от игры, дама хрипло ответила девушке за стойкой:
– Отвали!
И через пятнадцать секунд до ушей Катки долетело:
– Ложись на нее, я сказала! Сволочь! Все вы, мужики, такие!
Швырнув мобильник в сумочку, тезка Розалии Станиславовны уставилась на Катку.
– Я и не заметила, что кто-то пришел, – вымолвила она, обнажая ровные, явно искусственные зубки. – Дашутка, извини за «отвали». Ты же знаешь, если я вошла в раж, ко мне лучше не подходить, не подлетать и даже не подползать.
Дарья натужно улыбнулась:
– Знаю, Розалия Станиславовна, потому и не сержусь.
– Вот и славненько. Чем добрее человек, тем меньше морщин с возрастом украшает его лицо. Например, я дожила до сорока пяти лет, а выгляжу максимум на тридцать четыре.