– Иди-иди, плакать никто не будет. Три тысячи баксов. Да тебе цена от силы сотня! И то по курсу восемьдесят девятого года.
– Ну и хамка!
– На себя посмотри!
Не успела Антонина подойти к входной двери, как из столовой выбежали персы. Лизка прыгнула на кресло, а Парамаунт начал тереться о ноги Веры.
– Что это? – завопила Вера. – Кошки! Кошки в доме?! Ужас!
– Веруня, ты в порядке?
– Нет! У меня с детства жуткая аллергия на кошек. Я сейчас начну задыхаться! Ой, караул!
– Верочка, постой… Ты ошиблась. Это не кошки! Это сомалийские еноты!
– Я не идиотка.
– Ну хорошо, признаюсь, это венесуэльские бобры!
– Прощайте.
– Гавайские скунсы! Казахские суслики! Черноморские выдры! Кто угодно, только не кошки. Вера! Ты теряешь приличное место. Я же тебя почти приняла.
Но Вера уже неслась к калитке.
Антонина вышла на крыльцо, когда услышала сзади сахарно-сладкий голос свекрови:
– Солнце мое, я говорила, что ты мне сразу понравилась?
– Нет.
– Ты такая пышечка. Невооруженным глазом видно – кристальной души человек.
– Меня не купить на ваши лживые словечки.
– Антонина, я дарую тебе рабочее место в коттедже. Возрадуйся!
– Оставьте его себе. – Тоня поспешила удалиться.
Розалия швырнула на пол цветочный горшок.
– Черт! Сорвалось! Добилась своего? – Розалия сверлила глазами невестку.
– Я-то здесь при чем?
– Верка драпанула, увидев твоего кота.
– И вашу Лизку тоже.
– Невелики птицы. Они мне обе не понравились. Гнать таких поганой метлой!
Розалия обозрела разбитый горшок, засучила рукава и пошла в столовую.
– Теперь я разберусь с нашей дипломаткой. Она сейчас узнает и о курсе доллара, и об уровне воды в Мировом океане.
Катарина поднялась к себе. День прожит зря. Собеседование сорвалось, помощницы как не было, так и не предвидится, а ко всему прочему запланированная поездка к Магде Холдеевой – по вине свекрищи – тоже не состоялась.
– Катарина, открой немедленно! – Розалия что было сил тарабанила кулаком в дверь. – Считаю до трех, если не откроешь, выломаю дверь! Раз…
Покрывшись липким потом, Катка вскочила с кровати и щелкнула замком. Розалия влетела в спальню, подобно разъяренной львице. Интенсивно размахивая руками, она негодовала. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять – в коттедже случилось нечто ужасное. Розалия, конечно же, мастерица поднимать бурю в стакане воды – в основном поводом для истерик служат нечаянно разбитая баночка крема или известие, что кто-то из знакомых сделал пластическую операцию, – но, похоже, сегодня паника свекрови вызвана действительно экстраординарным случаем.
Прижимая к груди Парамаунта, Катарина пролепетала: