Пригрозили мужики Прову, тот испугался и покаялся, что калачи из гнилой муки пек, выбросить жаль было. Мужики, животами ослабленные, бить его не стали, получив каждый по пятаку на утеху, побрели в медовый ряд да по дороге юродивого увидали. Подошли к нему, стали прощения просить, он же дурной товар разбрасывал. Хотели дать копеечку, да он отказался:
– Я бы, может, и взял, да складывать некуда, – хихикнул юродивый, похлопав себя по голым ляжкам, – карманов у меня нет, а кошель носить тяжело. Вы лучше хлебушка купите, я братьев покормлю.
Купили мужики каравай, юродивый только краюху от него отломил, каравай мужикам вернул. И пошел к храму. Мужикам интересно стало, что за братья у юродивого, пошли следом. А Василий сел перед храмом, стал крошить краюху да птицам крошки разбрасывать.
Мужики хотели узнать у юродивого, кто он и откуда, но он понес привычную околесицу: ветром надуло, водой принесло, а куда и откуда – так это только Самому Господу ведомо.
Попробовали мужики расспросить у нищих на паперти, те только плечами пожимали: кто же его ведает? Вроде бы как он всегда здесь, вроде как всегда посреди Красной площади голышом сидел.
Только ошибались они, не всегда Василий Блаженный был юродивым и сидел голышом в центре Москвы.
Родился Василий, будущий юродивый, в 1468-м, по другим сведениям в 1469 году, в крестьянской семье, в селе Елохово, сейчас там Елоховский кафедральный собор и станция метро «Бауманская». А тогда это была окраина, сама Москва, как к мамке, к Кремлю, к стенам каменным жалась. И то сказать, времена крутые были: татары, свои князья вечно что-то делят, да и лихие люди по дорогам злым промыслом балуют.
По преданию, родился Василий на паперти храма Владимирской иконы Божией Матери. Родители отдали его в ученики к сапожнику, подмастерьем. Парнишка был старательный, но только все о чем-то своем думал, молился часто.
Как-то пришел к сапожнику купец богатый, здоровый, как бочка, лицо лоснится, щеки румяные, сам себе радуется. Стал купец сапожнику сапоги заказывать:
– Мне, – говорит, – такие, чтоб сносу не было! Чтоб не единый год в них хаживать!
– Через три дня тебе поздновато будет сапоги носить, – сказал вдруг подмастерье.
Сапожник цыкнул на него, а сам кланяется купцу, обещает сделать такие сапоги, что «сносу не будет». Ударили по рукам, купец ушел довольный, обещал прийти за сапогами через три дня. Сапожник рад хорошему заказу, а Василий сидит слезы льет.
– Почто плачешь? – спрашивает сапожник.
– Купца жаль, – отвечает Василий. – Сапоги без сноса просит, а сам скоро износится, даже примерить обутку не успеет.