Не успела Джейн отреагировать, как дверь открылась и в зал снова вошел Фрост. Стоило ей глянуть в лицо напарнику, и сразу стало ясно: что-то не так.
— Что случилось?
— Джозефина Пульчилло погибла, — объявил он.
Это резкое сообщение потрясло всех присутствовавших, словно заряд электрошокера.
— Погибла? — Джейн вскочила со стула. — Как? Что случилось, черт возьми?
— Автокатастрофа. Но…
— Значит, это не наш убийца.
— Нет. Это определенно не наш преступник, — подтвердил Фрост.
Джейн слышала ярость в его голосе, видела ее в сощуренных глазах напарника, в его поджатых губах.
— Она погибла в Сан-Диего, — сказал Фрост. — Двадцать четыре года назад.
Они ехали в машине уже полчаса, когда Джейн в конце концов подняла тягостную тему — до этого момента, во время полета из Бостона в Альбукерке, им удавалось избежать ее.
— А ты ведь запал на нее, верно? — спросила Риццоли.
Фрост даже не взглянул на Джейн. Он по-прежнему сосредоточенно вел машину, не отрывая взгляда от дороги, поверхность которой, раскаленная, словно сковорода, поблескивала под жарким солнцем Нью-Мексико. За все время их совместной работы Джейн впервые почувствовала, что между ними выросла стена, этакий непроницаемый барьер, сквозь который, казалось, ей не удастся пробиться. Сейчас рядом с Риццоли сидел не хорошо знакомый добряга Барри Фрост, а его злобный близнец, который не ровен час заговорит на неведомом языке или начнет вращать головой, словно демон.
— Знаешь, нам и вправду надо обсудить это, — с настойчивостью сказала Джейн.
— Почему ты не можешь оставить эту тему, а?
— Нельзя же постоянно изводить себя. Она красивая девица, и ей удалось охмурить тебя. С парнями такое случается.
— Только не со мной. — Наконец он взглянул на Джейн, но с такой неукротимой яростью, что Риццоли затихла. — Понять не могу, как я этого не заметил, — добавил Фрост, снова переводя взгляд на дорогу.
Наступившую затем тишину некоторое время нарушали только шум кондиционера да звук рассекавшего жару автомобиля.
Джейн еще ни разу не бывала в Нью-Мексико. И никогда в жизни не видела пустыню. Но сейчас она лишь мельком отмечала пролетавшие мимо пейзажи — ее волновало только одно: нужно было заделать трещину, возникшую между ней и напарником, а единственный способ справится с этим — обсудить ситуацию, хочет этого Фрост или нет.
— Это сюрприз не только для тебя, — снова начала Джейн. — Доктор Робинсон не имел об этом ни малейшего понятия. Видел бы ты его лицо, когда я объявила, что Джозефина — мошенница. А раз уж она даже имя использовала чужое, представляешь, сколько еще она наврала? Эта женщина надула массу людей, в том числе и преподавателей в колледже.