А теперь, когда проснулся, он закричал и вздрогнул, боль пронзила его, а он и не чувствовал, что губы его плотно сжаты, чтобы удержать крик, хотя палец он потерял больше месяца назад.
Он так старался не закричать, что сначала даже не увидел, что к дому приближается некий предмет, а когда увидел, то решил, что видит мираж.
Это был полицейский автомобиль штата Колорадо.
11
За ампутацией большого пальца последовал пасмурный период, в течение которого главным занятием Пола, помимо работы над книгой, было ведение счета дням. Страсть считать дни превратилась в манию, и он, бывало, по целых пять минут сидел в прострации, стараясь убедиться в том, что не пропустил случайно один день.
Скоро я буду не лучше ее, подумал он однажды. Его изнуренный мозг лениво ответил: И что с того?
После потери ступни — за время, которое Энни столь безжалостно называла «периодом восстановления», — книга значительно продвинулась. Нет, значительно — это оценка, данная из ложной скромности, если только на свете существует такая штука. Книга поразительно продвинулась; а ведь писал ее человек, который когда-то не мог работать, если у него не было под рукой сигарет, или болела спина, или он ощущал в голове нечто чуть-чуть более сильное, чем легкое гудение. Хотелось бы верить, что он героически преодолевал трудности, однако он полагал, что дело опять-таки в бегстве, так как боль была кошмарной. Когда восстановление в самом деле началось, фантомный зуд в несуществующей ступне сделался еще более невыносимым, чем боль. Больше всего его беспокоила подошва отрубленной ноги. Раз за разом он просыпался по ночам и скреб большим пальцем правой ноги воздух в четырех дюймах от того места, где теперь кончалась левая половина его тела.
Но он продолжал работать, несмотря ни на что. Лишь после отсечения пальца и экстравагантного именинного пирога смятые листы стали вновь размножаться в мусорном ведре. Потерять стопу, почти умереть — и продолжать работу. Потерять большой палец — и впасть в некую тревожную нервозность. Не означает ли это, что у него есть другой выход?
Однажды он перенес лихорадку и неделю не вставал с постели. Но это была пустяковая болезнь, температура не поднималась выше 38 градусов, а в такой ерунде невозможно увидеть высокую драму. Скорее всего лихорадка была вызвана общим ослабленным состоянием его организма, а не занесенной инфекцией, и какая-то гребаная лихорадка не представляла проблемы для Энни. Среди унесенных с работы сувениров у нее нашлось немало кефлекса и ампициллина. Она давала Полу лекарство, и он поправился. Во всяком случае, настолько, насколько это было возможно в столь необычных обстоятельствах. Но что-то было не в порядке. Он утратил, казалось, какой-то важный жизненный компонент, и в результате его дух ослаб. Он предположил, что его творческий порыв доконали буквы «н», но что такое отсутствие «н» в пишущей машинке по сравнению с отсутствием ступни, а в последнее время к тому же и отсутствием большого пальца?