С этой мыслью он нащупал пульсирующую жилу в левом бедре. Хотя ему никогда прежде не приходилось делать себе укол, он умело и даже с нетерпением ввел шприц под кожу.
23
Он не умер и не заснул. Боль исчезла, и он уплыл, почти потеряв связь с собственным телом, превратился в сгусток мысли, в воздушный шар, покачивающийся в воздухе на длинной нитке.
Ты стал Шахразадой для самого себя, подумал он и взглянул на жаровню для барбекю. Подумал о лучах, которыми марсиане поджигали Лондон.
Внезапно ему вспомнилась песенка диско, ее исполняла группа «Трампе»: Жги, бэби, жги и мамочку сожги…
Что-то мелькнуло в мозгу.
Какая-то идея.
И мамочку сожги…
Пол Шелдон спал.
24
Когда он проснулся, в погреб проникли пепельно-серые лучи рассвета. Огромная крыса сидела на оставленном Энни подносе, обвив тело хвостом, и грызла сыр.
Пол завопил, дернулся и тут же опять завопил — от боли, ударившей по ногам. Крыса исчезла.
Энни оставила ему несколько капсул. Он знал, что новрил не справится с этой болью, но все-таки это лучше, чем ничего.
Кроме того, больно тебе или нет, пора приступать к утренним занятиям, верно. Пол?
Он положил в рот две капсулы, запил их пепси и откинулся назад, морщась оттого, что заныли почки. Что-то там в них растет. И ладно. Замечательно.
Марсиане, подумал он. Марсианские машины смерти.
Он посмотрел туда, где стояла жаровня для барбекю, ожидая, что при утреннем свете она покажется ему обычной жаровней для барбекю. К его удивлению, она по-прежнему выглядела как придуманная Уэллсом шагающая машина, несущая разрушения.
У тебя была идея. Какая?
Откуда-то вернулась песенка «Трампе»:
Жги, бэби, жги и мамочку сожги…
Правда? Какую еще мамочку? Она даже свечки не оставила. И свои-то выхлопные газы поджечь нечем.
Сообщение из подсознания:
Тебе ничего не нужно жечь здесь. И сейчас.
Э-эй, так о чем мы толкуем, друг? Намекните хотя бы…
И тут идея пришла, пришла сразу, как приходят все действительно стоящие идеи — завершенная, полностью отделанная, недобро-прекрасная и абсолютно убедительная.
И мамочку сожги…
Он взглянул на жаровню, собираясь вновь испытать досаду от того, что он сделал. — что она заставила его сделать. И досада вернулась, но легкая и далекая; боль в почках хуже. Что она сказала вчера? Я всего лишь… убедила тебя избавиться от плохой книги и написать твою лучшую книгу…
Может быть, в этом и есть кое-что от правды. Может быть, он здорово переоценивал «Быстрые автомобили». Твой ум просто старается исцелиться такими рассуждениями, зашептала часть его сознания. Если ты когда-нибудь выберешься отсюда, ты точно так же будешь убеждать себя, что тебе вообще не нужна левая ступня — стричь придется на пять ногтей меньше, только и всего. Сейчас умеют делать чудо-протезы. Нет, Пол, у тебя была чертовски хорошая книга и чертовски хорошая нога. Так что давай не будем себя обманывать.