На ее щеках играл здоровый румянец, и глаза жизнерадостно светились. Энни Уилкс была настолько хороша собой, насколько вообще может быть хороша собой Энни Уилкс. В мозгу Пола Шелдона пронеслась последняя отчетливая и здравая мысль: Она похожа на вдову, которая только что потрахалась после десяти лет полного воздержания.
В руке она держала стакан воды — большой стакан воды.
— Попейте, — произнесла она и приподняла его голову так, чтобы он мог отхлебнуть и не поперхнуться; рука ее еще не успела согреться после мороза. Он торопливо сделал три больших глотка, острая сухая боль обожгла язык, вода потекла по подбородку на рубашку, и тогда она убрала стакан.
Он трясущимися руками потянулся к стакану.
— Нет, — сказала она. — Нет, Пол. Сначала понемногу, не то вас вырвет.
Чуть погодя она снова поднесла стакан к его губам и позволила сделать еще два глотка.
— Хорошо, — пробормотал он и слизнул каплю с губ. Ему смутно вспомнился солоноватый вкус горячей мочи. — Капсулы… больно… пожалуйста, Энни, пожалуйста, помогите ради Бога — мне так больно…
— Я все знаю, но сначала вы должны меня выслушать, — возразила она и взглянула на него сурово, но в то же время по-матерински нежно. — Мне нужно было уехать отсюда и подумать. Я думала долго и, надеюсь, придумала то, что надо. Я не была вполне уверена; у меня иногда путается в голове. Я это знаю. И с этим мирюсь. Именно поэтому я и не могла вспомнить, где была, когда меня об этом много раз спрашивали. Так вот, я помолилась. Вы знаете, Пол, Бог есть и Он слышит наши молитвы. Всегда слышит. И я помолилась Ему. Я сказала: «Милосердный Боже, когда я вернусь домой, Пол Шелдон, возможно, будет уже мертв». Но Бог ответил: «Он не умрет. Я сохранил его, и ты сможешь наставить его на путь, по которому ему следует пойти».
Вместо «наставить» она сказала что-то вроде «настоять», но Пол все равно почти не слышал ее; его взгляд был прикован к стакану с водой. Она дала ему еще три глотка. Он шумно глотнул, как жеребец на водопое, рыгнул и вскрикнул, когда по телу прошла судорога.
Она же тем временем продолжала добродушно смотреть на него.
— Я дам вам лекарство, и боль пройдет, но сначала вам нужно кое-что сделать, — сказала она. — Сейчас я приду.
Энни встала и направилась к двери.
— Нет! — закричал он.
Она не отреагировала. Он остался лежать в коконе боли, стараясь не стонать и не в силах сдержать стон.
16
В первое мгновение он подумал, что у него начался бред. То, что он увидел, было слишком дико, чтобы происходить на самом деле. Энни вернулась, неся в руках маленькую жаровню для барбекю.