Сидя на плече Розалии, пернатый хранил гробовое молчание.
Ожидая, что с клюва Арчи вот-вот слетит похабное словечко, Ката не на шутку забеспокоилась, когда попугай упорно продолжал изображать немого.
И лишь острый глаз Виталия подметил, что у пернатого заклеен клюв скотчем.
– Поверьте мне, это для блага дела, – искрилась Розалия. – Будет намного лучше, если Арчи помолчит.
– Как вы можете? – негодовала Нелли Ивановна. – Это бесчеловечно! Немедленно уберите скотч.
– Нелечка, поймите меня правильно…
– Не хочу понимать! Вы же не живодерка, а он живое существо.
– Арчи любит, когда ему заклеивают клюв.
– Снимите! Отдерите! Быстро! Сиюминутно.
Стиснув зубы, Розалия избавила любимца от скотча.
Расправив крылья, Арчибальд в упор уставился на Нелли Ивановну, замотал головой и выдал:
– Старая жопа! Корова кривоногая! Засранка! Неси кофе в спальню, мать твою!
– Закройте! – орала Нелли. – Залепите ему клюв! Заклейте! Быстро-быстро!
– Дай пожрать! После девяти не жрут! Если меня, скажи, что я в ванне! – тараторил Арчи.
Выпустив пернатого в гостиную, Розалия виновато заулыбалась:
– Его местные мальчишки плохим словам обучили. Но в душе он очень добрый, ласковый и нежный попугайчик.
Нелли Ивановна вытерла платком вспотевшее лицо и попросила:
– С моей стороны не будет наглостью, если я попрошу вас налить мне выпить?
– О чем речь. Сейчас все устроим. Я только позову нашу бедную служанку. Наталья! Наташка!
– Если можно, сделайте мне коктейль «Птичий полет», – Нелли переглянулась с Виталием. – Сегодня можно себе позволить. Сегодня неординарный день.
– Согласен.
Натусик впорхнула в кабинет и все так же лениво, как ее и учила Розалия, спросила:
– Чем могу быть полезна?
Нелли зачастила:
– Э… будьте добры, сделайте мне «Птичий полет».
В последующую секунду Розалия на мгновенье замерла, увидев, что вытворяет ее «гламурная» – увешанная бриллиантами – служанка.
А Натусик, полагая, что ей необходимо изобразить птицу в полете, вытянула назад левую ногу и замахала руками. А потом, недолго думая – для пущей правдоподобности – сказала:
– Кар-кар-кар!
Виталий захихикал, Нелли Ивановна дотронулась до висков.
– Что вы делаете?
– Птичий полет, вы же сами просили. По-другому я не умею, и потом, в шубе не так-то легко изображать птицу. Но я могу показать «веселую лягушку» или «забавного кузнечика».
Розалия едва не взорвалась от переполнявшего ее гнева. Повернувшись к Наталье, она, стараясь сохранить лицо, мило улыбнулась:
– «Веселую лягушку», говоришь?
– Ага, – пропищала Ната. – Или «забавного кузнечика».
– Ты мне вечером его покажешь. Ты мне всех насекомых изобразишь. Я из тебя душу вытрясу!