– А я в это время ни о чем не подозревала, – вздохнула Нижегородская. – Думала, дочурка уроками занимается, а она, оказывается, сигаретки смолила.
– Мам, не перебивай.
Всеволод пригубил красное вино и с интересом посмотрел на жену.
– Ну и чем закончился ваш урок?
– Грандиозным скандалом. Стоило мне сделать пару затяжек, как я начала кашлять. Причем кашляла словно ненормальная. Никак не могла остановиться. Павел перепугался, выбросил пачку в окно, а сам по спине меня бьет.
– По спине-то зачем? – хохотнула Инна.
– Говорю же, испугался он сильно, растерялся.
– И тут на сцене появляюсь я, – грозно проговорила Варвара Тарасовна. – Услышала кашель, примчалась в комнату, а дверь закрыта. Стучу, требую, чтобы открыли, а они и ухом не ведут. Павел успокаивает, орет, что с Ленкой полный порядок, но открывать не спешит. Короче, в тот вечер я им устроила разбор полетов.
– Судя по всему, твой разбор полетов не возымел должного результата, Ленка курит.
– Неправда, я начала курить только через несколько лет после первой затяжки.
Нижегородская улыбнулась.
– Пашка… Милый мой Пашка. Помните, как в прошлом году он приволок на Новый год два ящика петард? Думала, с ума сойду, мне так и казалось, что к утру либо мой дом взорвется, либо кто-нибудь из гостей обязательно покалечится.
– Он любил жизнь, – согласилась Валентина Олеговна. – И старался брать от нее по максимуму. Да чего там говорить, светлым человеком был Павел. Царство ему небесное.
Варвара Тарасовна смахнула со щеки слезу.
– Вы не против, если я предложу помянуть Павлика?
– Ну что ты, мам.
– Конечно-конечно.
– Ну, светлая ему память.
Инна хотела чокнуться бокалом с Дмитрием, но последний прокричал:
– Обалдела?! Не чокаются.
– Ой, прости, забыла. И незачем так орать, я не глухая.
Терентьев смолчал.
Празднование главного праздника страны продолжилось. Но сегодня, в отличие от других новогодних ночей, в коттедже Варвары не было слышно смеха и веселых шуток. Все скорбели по безвременно ушедшему Павлу, посему застолье проходило без излишней помпезности.
Анна принесла в столовую запеченного поросенка.
– Поросенок! Какая прелесть, – Валентина Олеговна захлопала в ладоши. – Варька, ты знала, что Анна готовит поросенка, и смолчала?
– Знала, – улыбнулась Нижегородская. – Хотела сделать тебе сюрприз.
– Обожаю запеченных поросят.
– А я к ним полностью равнодушен, – пробурчал Дмитрий. – Терпеть не могу свинину.
– Обязательно было это говорить? – вспыхнула Инна. – Терпеть он их не может, а кто летом за обе щеки уплетал шашлык?
– Шашлык был из говядины.
– Ничего подобного. Если для тебя все едино – и свинина, и говядина, то это твои проблемы.