* * *
Саймон Парди в тот день тоже чувствовал себя отверженным. Он более-менее привык к тому, что его никто не любит, но жизнь от этого не становилась легче. В последнее же время его фактически выставили почти из всех бамфордских пабов. По натуре он не был особенно общительным, но новое унижение подействовало на него неожиданно сильно.
Сначала владелец «Грозди винограда», где еще помнили предновогоднюю драку, заявил, что не будет больше его обслуживать. Саймон считал, что с ним поступили крайне несправедливо, ведь тот идиот из конюшни набросился на него первым, значит, он ни в чем не виноват, так? Он только защищался. Колин Динс с ним согласился. Колин — мужик что надо. Тем не менее посещать «Гроздь винограда» он больше не мог. А Микки, Трейси и Черил вполне недвусмысленно дали ему понять, что их оттуда не выгоняли и они собираются продолжать там пить. Их предательство нисколько не удивило Саймона; наоборот, удивило, что девушки во время драки бросились ему на помощь, а Трейси даже ударила Фирона по голове подносом. Но сейчас, оставшись один, без поддержки, он испытывал горечь. Почему они в знак протеста тоже не ушли из проклятого паба? Ведь они живут в одном доме! То, что сам бы он не кинулся на защиту Микки, Трейси или Черил, его нисколько не смущало.
Начало всем унижениям было положено раньше, на второй день Рождества. После того несчастного случая, когда мерзкая стерва свалилась с лошади и разбила голову (так ей и надо!), его словно отметили каиновой печатью. Никто не желал с ним разговаривать. Если он входил в паб и садился за столик, соседи тут же вставали и уходили, словно его присутствие оскверняло окружающее пространство. Его считают проклятым, прокаженным! Вдобавок у Гарриет Нидэм оказалось на удивление много друзей и поклонников. Саймон уже не раз ловил на себе мрачные взгляды и даже слышал угрозы. Теперь ему придется сторониться не только владельца конюшни. Да, весть о нем разнеслась по всей округе. Прогнившее общество выступило против него, революционера, единым строем и извергло его из себя.
Теперь вход Саймону был открыт только в одну бамфордскую пивную, самую грязную и пользующуюся дурной славой. Владелец пивной, старый брюзга и мизантроп, почитал за счастье, если в общем зале собиралось с полдюжины посетителей. Впрочем, к своим немногочисленным клиентам он относился с явным презрением. Он не запрещал Саймону пить в его заведении. Ему было все равно, кто к нему приходит. Его паб не был фирменным, то есть он не получал пиво от какой-либо крупной пивоваренной компании. Здесь не варили и свое пиво. А потому владелец пивной мог ни перед кем не отчитываться.