Серый подошел сбоку и вскинул голову, закатив глаза. Гарриет предупредила:
— Осторожно, он может развернуться и лягнуть. Ну, иди сюда! — Она цокнула языком.
Серый робко взял протянутое лакомство и вдруг взвился на дыбы.
— Конь Тома, — пояснила Гарриет. — По характеру напоминает своего хозяина. К нему нужен подход. Иногда он бывает противным. Но я его люблю.
— Кого, Тома или коня? — уточнила Мередит.
Гарриет расхохоталась:
— Я люблю и Тома, и коня. Главное — не позволять им одержать верх! Они непременно этим воспользуются. — Гарриет занесла над головой Меченого недоуздок. — Зато мы с тобой, старина, — ласково сказала она, — отлично ладим, правда?
Они вернулись к воротам. Гарриет вела коня в поводу.
— Мне нужно зайти к Тому по делу. Может, увидимся позже?
Мередит попрощалась и стала смотреть, как Гарриет и конь идут к конюшне. Сама же она пошла дальше по дорожке. Минут через пять она вышла к реке, постояла на мосту, облокотившись о перила, глядя, как течет вода. Уровень воды был довольно высоким. За мостом дорога заканчивалась, и открывалось обширное открытое пространство, поросшее пучками жесткой травы. То здесь, то там виднелись тропки. Кривые деревца, клонимые к земле ветром, из последних сил боролись за выживание. Большая птица — насколько Мередит могла понять, ворона, — ухватив что-то с земли, взмыла высоко в небо. Подобный пейзаж совсем не манил продолжать путешествие. Выгон казался неприветливым. Если здесь и вправду обитали злые духи-паки, Мередит не собиралась их тревожить. Она повернула назад без всякого сожаления.
Снова проходя мимо конюшни, она услышала голоса, мужской и женский.
— Я, черт возьми, буду поступать так, как мне, черт возьми, угодно! — крикнула Гарриет.
— Ты должна, по крайней мере… — злобно возразил мужчина.
— Ничего я тебе не должна! И не собираюсь ничего с тобой обсуждать, пока у тебя такое настроение. Когда пройдет, заходи, но только когда пройдет!
«Вот умница!» — с улыбкой подумала Мередит. Безусловно, мистеру Фирону не удалось одержать верх над Гарриет.
Когда она проходила мимо домика Хейнсов, ей показалось, что и там что-то не ладится. Она услышала раздраженный голос Джеффри, которому очень робко возражала жена. Видимо, они женаты уже лет тридцать, а то и больше, подумала Мередит. Уже поздно менять привычки. Может быть, именно поэтому ей так хочется сохранить независимость и вращаться по собственной орбите. Люси Хейнс привязана к своему вспыльчивому супругу, как Луна к Земле. Джеффри — ведущий, Люси — ведомая. Гарриет, наоборот, не ведомая, она лидер. Как можно ограничить личность вроде Гарриет, своевольную, независимую, никому ничем не обязанную? Разве что свалить ее с ног и ударить по голове, а иначе — никак.