Я стояла посередине мини-будуарчика как вкопанная и ждала… Кто-то открыл дверь в кабинет и выругался. Голос показался знакомым. Я выглянула в щелку. Земцов. Я распахнула дверь и кинулась к нему.
Самое странное, что, увидев меня, он не удивился.
– Ты?
Я часто-часто закивала.
– Боря… – И показала на кресло.
– Я уже видел, – мрачно сказал он. – Опоздал… Не думал, что… – Он не закончил фразу и провел рукой по волосам.
– Я звонила ему, но мобильный был заблокирован.
– Я тоже.
Мы стояли посередине комнаты на расстоянии вытянутой руки.
– Это я во всем виноват. – Земцов опустил голову. – Я приезжал пару раз к Борьке, меня, видимо, засекли. Я не учел, что «хвост» может тянуться до сих пор. Я думал, что с устранением Хатонцева эта проблема автоматически ликвидируется.
– Нет. Это я… – Я сглотнула. Слова застревали в горле. – Я отдала ему компромат Хатонцева. Для подстраховки.
Земцов посмотрел на меня.
– И ты думаешь…
– Да. Его пытали, чтобы узнать, где эти бумаги. Я, когда передавала компру, предупредила: если со мной что-то случится, второй экземпляр хранится в надежном месте. Вот Борьку и мучали. Они как-то вычислили, что он у него.
– Это было не так уж трудно сделать, – услышали мы сзади.
Я резко обернулась. В дверях стоял Сосулька. Земцов сделал шаг ему навстречу, но в руках врача блеснул пистолет. Он навел его на меня.
– Ты же не сделаешь этого, Чалый? – хриплым голосом спросил Земцов.
– Почему? Девушка плохо выполнила задание. Она вздумала шантажировать меня и держать на мушке.
– Хаты нет, и ты свободен.
Сосулька покачал головой.
– Не говори чушь, Зема! Ты как был тупой охранник, так и остался. Если бы ты пошел тогда навстречу нам, твои родные остались бы живы.
Я невольно перевела взгляд на Земцова. Его руки сжались в кулаки, дыхание стало частым и прерывистым, а на лбу появились капельки пота.
– Значит, это сделал ты, Чалый?
– Ну, я, – спокойно ответил Сосулька или Чалый, переводя пистолет то на меня, то на Земцова.
– А я-то думал, кто-то другой. Пониже рангом.
– Ошибся маленько. В тот раз и в этот. Я так и понял, что ты в конце концов подставил Хату. Но сейчас твоя очередь отвечать…
– А может – твоя?
Брови Чалого взлетели вверх. Мне показалось, что он сейчас рассмеется, но он сдержался.
– Нет. Теперь отвечаешь ты и эта шустрая телочка, которая решила, что она самая умная и хитрая. Не так ли? – Он посмотрел на меня в упор. – Мне тебя, мочалка гребаная, сразу надо было пришлепнуть, как только ты бумаги отдала. А я чего-то пожалел, хотя и не поверил твоим словам насчет переданных бумаг. Этот мудак, – он кивнул в сторону Борьки, – не раскололся. Только орал, что Хатонцев убил его родителей, и он рад, что тот сдох. Ну чего ерепенился? Отдал бы бумаги по-доброму, был бы жив.