Мне было скучно. Я прогуливался по вечерней, уже почти ночной, но еще не остывшей после жаркого дня, улице и рассматривал прохожих. В Тель-Авиве гуляют по ночам, а днем все лица более деловые. Симпатичные девушки с загорелыми голыми плечами, часто и с открытыми пупками, щебетали со своими спутниками. В их скользящих бездумных улыбках и быстрых взглядах было что-то Жаннино. Месяц назад я расстался со своей девушкой. Причины для этого будто были, но вместе с тем их не было. Во всяком случае, явных и видимых. Наверное, я просто устал от нее. От вздорности, капризов, требований этого, другого, пятого, десятого. Я знаю, что всем девушкам на свете что-то нужно от парня. Кое-какой опыт накопил. Ты ей подарок, и она тебя обожает. У тебя денежные затруднения, и ей сразу скучно, и начинаются маленькие хитрости - устала, не сегодня, голова болит.
Жанна сверх всякой меры любила украшения. Уже большая блестящая коробка из-под дорогих конфет была заполнена ими, а ей хотелось еще и еще. Ну сколько надо этого барахла? Хотя, как посмотреть, барахло ли. Некоторые вещички стоили довольно дорого. «В этом ожерелье мы были вчера на дискотеке», - заявляла она. «Мы были». Это она была в ожерелье, стоимостью почти в цветной телевизор и расписанном на платежи. А сегодня она хотела что-нибудь «новенькое и хорошенькое». «Найди себе богатого спонсора», - огрызнулся я. «А что? И найду!» И в одно прекрасное утро исчезла. Вместе с блестящей коробкой. Я проснулся - в квартире тихо. Не льется из душа вода. Даже записки не оставила. Наверное, нашла спонсора.
Но я предполагаю, дело не только в безумной страсти к украшениям. Накануне вечером я высказал Жанне всё, что я о ней думаю. Что ленива и не убирает квартиру, что не умеет и не любит готовить, эти разогретые шницели, или пережаренные, а то еще и подгоревшие блинчики с непонятно каким мясом внутри, уже в горле застревают, что ничем не интересуется, даже учиться в колледже вдруг раздумала, что часами не вылезает из душа, и слишком сильно красится.
Она, подняв тонкие подведенные брови, молча слушала и вдруг сказала посредине моей возмущенной тирады:
- Тебе жениться нужно. На домработнице. Очень выгодно.
Я сделал вид, что не слышал и продолжил свою речь, правда, с меньшим пылом.
Конечно, я сказал ей далеко не всё. Ничего не сказал о том, что она на улице и в кафе строит глазки мужчинам - самолюбие не позволяло говорить об этом. Да и потом, этим постоянно занимаются все девушки, в крови у них сидит с рождения -таращиться на парней. Не сказал про счета за воду и телефон, а от её телефонной болтовни я устал с первых дней, как она поселилась у меня, сказав родителям, что будет жить у подруги. Вряд ли они поверили, но, кажется, им было всё равно. Мои родители тоже меня не доставали, живут в другом городе и общение наше в основном телефонное.