Я и не думаю. Отец нашего малыша не может быть негодяем... - Он подождал немного, но Света молчала. - Спи, детка...
Папа пошел к дверям, плечи его были непривычно опущены. Света разревелась. Жалко было папу, жалко маму, а себя она готова была сейчас убить. И Арона тоже - пристрелить, удавить, повесить.
Конечно, мама не сразу успокоилась. Она несколько раз подступала к Свете, просила, уговаривала, даже кричала. Но Света была как стена. Ну, какая разница - «кто?» Временами ей становилось всё безразлично. И казалось, что «то», что поселилось в ее животе, ничего общего с действительностью не имеет. Как-нибудь утром проснется - а ничего нет. Приснилось. Сон в новогоднюю ночь.
Однажды Света не выдержала маминого напора.
- Ты хочешь, чтобы я сделала аборт? - спросила она, отвернувшись от мамы и глядя в окно.
И тут мама отступила. Слово «аборт» слишком сильно на нее подействовало.
И Света тоже испугалась. Перед сном она разглядывала свой, еще почти не увеличившийся, но уже твердый живот, и шепотом уговаривала: «Не бойся, всё будет хорошо, никто тебя не убьет...». Она вспомнила последние мамины слова, сказанные тоже шепотом: «Убила бы негодяя!» Арона, значит. А Света бы его убивать не стала - пусть себе где-то ходит, со своими веселыми голубыми глазами.
Никто никого не убил, мальчик родился в положенный срок.
В колледже оформили отпуск, и даже не удивились - подумаешь, еще одна мать-одиночка в Израиле! Получит пособие в увеличенном размере и будет жить-поживать.
Света гуляла с коляской в ближайшем сквере, маленький Арончик спал, подсасывая соску, она, заглядывая в учебник, зубрила на ходу иврит. Но часто отвлекалась и смотрела перед собой отсутствующими глазами. Одно воспоминание, одна незабывающаяся картинка появлялась перед ней. Нет, не новогодняя ночь - о ней Света всегда и так помнила, совсем другое видение.
.. .Когда животу было уже около семи месяцев (как раз в тот день мама купила голубой крошечный костюмчик и, показав Свете, спрятала его в шкаф), Света стояла на берегу моря, мелкие волны накатывались на босые ступни и охлаждали их, это было так приятно - к вечеру ноги отекали. Мама с папой сидели на большом полотенце поотдаль, Андрюшка возился возле них в песке.
Уже смеркалось, темнота подступала очень быстро. Там, где только что светился над морем край неба, осталась только подсвеченная ушедшим солнцем розовая полоска. Света услышала совсем рядом два голоса. И один она сразу узнала. Она даже не подозревала, что так помнит его голос.
Ну и что дальше он сказал?- спросил другой голос - высокий, девчоночий.