— Ну что? — спросил я.
— Да ничего. Как посмотришь на этого зверя, все поджилки трясутся.
— Ты следишь за своими часами?
— А ты как думал? Ой, где они?
Я покачал их на цепочке и протянул растяпе. Он сперва опешил, а потом недовольно сказал:
— Так каждый может. Конечно, выбрал момент, когда я думал только о собаке… Странно, что я ничего не почувствовал.
Я засмеялся, а он прикрепил часы на место.
— Ты решил навсегда порвать с прежней жизнью? — спросил он.
— Да.
— Несмотря на свой талант? — улыбнулся он.
В сущности, он был добродушным малым, хоть и не особо умным.
— Больше он мне не понадобится, — сказал я. — Пущу свои способности на что-нибудь другое.
— Дядя Эдвард сказал, что ты приёмный сын дяди Чарльза. Твой настоящий отец умер?
— Его убили. Забили насмерть.
Поль передёрнул плечами.
— Да, не повезло. А известно, кто?
— Нет. Он не мог говорить.
— А у меня убили мать. Ты ничего об этом не слышал?
— Нет.
Поль откровенно и без утайки поведал мне всю историю, которую я с трудом выудил у садовника.
— Так мы с Энн остались без матери, а дядя Эдвард — без жены и без сына. Мой отец после этого слёг и долго лежал в горячке. По-моему, он до сих пор не может опомниться. Дядя Эдвард легче перенёс потерю, наверное, потому что женился не по любви, а из чувства долга.
— Как это?
— Он молодой был, спутался с горничной… ну, как это обычно бывает. Потом она объявила, что ждёт ребёнка, а он, вместо того, чтобы её рассчитать, женился на ней.
Я был изумлён до крайности. Выходит, моё толкование подслушанного разговора было ошибочным, и мистер Эдвард не мог отговаривать брата жениться на бедной, а, скорее всего, наоборот, он убеждал его вспомнить о долге. Или я совсем запутался и объясняю обрывок беседы слишком примитивно, или речь идёт о какой-нибудь заблудшей душе. Ясно одно: у моего отца какие-то трудности, и я мог бы ему помочь, если бы знал, как.
— Эта Салли Грегори была племянницей здешнего садовника, который её, можно сказать, вынянчил. Говорят, моя мать её очень любила, а бабушка терпеть не могла. Дядя Эдвард сразу же запер дверь в комнаты, где произошло убийство, а мистер Вениамин — дверь в подвал, где нашли тело Берта. Как я ни пытался, но ключей не достал.
Я поневоле взглянул на вход в дом, и заметил Сэма, с ненавистью смотрящего на меня. Он сразу же скрылся, а я, наконец-то, понял, кто погубил куклу. Конечно, это сделал поварёнок, чтобы подумали на меня, и мне надо было догадаться об этом сразу. Мисс Агнес и миссис Джонсон будут донимать меня оскорблениями и лопаться от злости, но не решатся испортить вещи хозяев, а этот чертёнок на всё способен, потому что не научился ещё беречь чужое добро. Я мог бы уже сейчас пойти и указать на виновного, чтобы снять с себя подозрение, но во мне не было греха доносительства, к тому же, разговаривая с Полем, я очень живо представил свою прежнюю, слишком ещё недавнюю жизнь и подумал, не выгонят ли поварёнка за такой поступок и не придётся ли ему из-за этого вкусить уличных опасностей.