- Я целовал тебя за храбрость! - отвечал он. - Ты же просишь любви.
- Прости, пожалуйста! - заторопилась она. - Я больше не буду!
- Будешь! - вздохнул он. - Еще как будешь! Почему обязательно любовь? Почему нельзя дружить?
- Можно! - согласилась Аня. - Я согласна!
- Но любить не перестанешь?
- Не перестану! - призналась она.
- Ну и как мне быть?
- Переплыви реку!
- Думаешь, смогу?
- Сможешь! Ты все можешь! Поплывем вместе! Я поддержу!
- Я подумаю, - сказал он.
- Пожалуйста! - попросила она. - Подумай!
Он умолк, она тоже замолчала. Река струилась у их ног, водные растения вытягивались под напором течения и колыхались будто бы от ветра.
- Смотрю на эту воду, - сказал он, - она все бежит и бежит. Тысячу лет до нас бежала, и после нас бежать будет. Мы вот ссоримся, воюем, убиваем друг друга, ищем любви, а река все течет. Наступит час, и мы канем в эту воду, не оставив следа...
- Андрей! - встревожилась она. - Не говори так! Не надо! Что с тобой? Я боюсь!
- Не надо бояться, просто будь осторожней. Не лезь под стрелы!
- Какие стрелы? Ты о чем?
- Они уже близко. Будь осторожна, девочка моя! Будь осторожна...
Облик его стал бледнеть и расплываться. "Не уходи!" - хотела сказать Аня, но он исчез. Тревожный, звонкий стон меди пробудил ее - за плетнем стражник трубил в рожок. Аня протерла глаза и глянула вперед. Плетень закрывал обзор. Она вскочила на сиденье и увидела всадников. Они мчались к капониру. Всадники были в кольчугах и шлемах, только один в белом плаще. Аня пригляделась и различила на плаще черный крест, хорошо знакомый ей по прошлой жизни. Немцы!
Аня дернулась съехать вниз, к гашетке крыльевого "шкаса", но в следующий миг сообразила: ленту из патронного ящика они с Андреем давно вытащили, "ДТ" Андрей уносит в хоромы. Она безоружна, если не считать "ТТ". Аня рванула крышку кобуры и успокоилась, ощутив в ладони холод металла. В Плескове она истратила три патрона. Аня достала початую обойму, заменила ее запасной и только затем глянула поверх плетня. Немцы подскакали совсем близко, передние спешились и натягивали арбалеты. Прежде чем Аня успела сообразить, немцы выстрелили. Плетень вздрогнул от ударивших в него тел. "Часовые убиты!" - поняла Аня. Она нахмурилась и подняла "ТТ".
В запасном полку им не давали личного оружия, штурманское дело освоили бы. Стрелять Аня стала в экипаже. Патронов в полку было много, днем, в ожидании полетов, летчики ходили в балку. Стреляли по консервным банкам - их много валялось у кухни. Банки были большие и маленькие, в одних привозили жир, масло, повидло, в других - тушенку и рыбу. У Ани получилось почти сразу. Сначала тяжелый "ТТ" плясал в ее руке, она никак не могла прицелиться. Богданов, заметив, взял ее левую ладошку и подставил под рукоять пистолета в правой. "ТТ" сразу успокоился, послушно указал мушкой на цель. Аня нажала на спуск. Банка со звоном подпрыгнула, покатилась по траве. Пилоты одобрительно зашумели. Кто-то поднял и поставил на камень банку, Аня вновь сбила ее. У нее получалось. Она не спешила и все делала правильно: затаивала дыхание перед выстрелом, мягко давила на спусковой крючок...