Она заулыбалась.
- Есть хотите? Ульяна суп мясной сварила. Почему-то зовет ухой.
Есть не хотелось, но Богданов кивнул. В спальню вошла краснощекая, плотная женщина с узелком в руках. Поставила его на лавку, развязала - и на коленях Богданова оказался горячий глиняный горшок. Из горшка струился гнавший слюну аромат. Живот Богданова просяще заурчал. Ему сунули деревянную ложку. Обжигаясь и сёрбая, он стал есть. Варево было густым, с волокнами расслоившегося мяса, сдобренное травой и корешками. Он не заметил, как горшок опустел. Посуду тут же забрали и унесли. В желудке поселилось приятное тепло. Богданов повел плечами. Он ощущал себя больным, но уже не тяжело.
Женщины ушли, вместо них явился Конрад. Сел на лавку и уставился на лейтенанта.
- Спасибо! - сказал Богданов.
- Не за что! - усмехнулся Конрад. - Ты мог меня убить, но не стал. Я в долгу.
- Что было вчера?
- Много шума и много людей. Княжна грозилась ножом, я держал ее руку. К счастью, не было сотника, иначе дошло б до резни - он к ней неравнодушен.
- Все из-за того, что я напился?
- Решили, что ты умираешь. Искали виноватого.
Богданов вздохнул.
- Кондотьер! - сказал Конрад. - У нас трудности.
- Какие?
- Княжна считает Анну чародейкой. Для этого есть основания. С Анной говорил местный священник, она призналась, что не верит в Господа. Более того, родом из племени под названием "комсо...", "комса..."
- Комсомол! - подсказал Богданов.
- Именно так.
- Кто тебе рассказал?
- Я живу с женщиной, которая знает все! - усмехнулся Конрад. - Это дает некоторые преимущества. Ульяна дружит с попадьей, а та не держит язык за зубами. Этот комсомол, если верить попадье, - сборище чародеев, которые борются с верой в Господа. Я видел людей, которых сжигали за меньшее!
- Пусть попробуют! - набычился Богданов.
- Ты можешь убить любого, - согласился Конрад, - но после не сможешь здесь жить. Я скажу тебе то, чего не хочется. Ни один мой солдат, включая меня, не встанет на защиту чародейки, отрицающей Господа! Мы дали клятву защищать христиан, но не язычников! Клятву язычнику недействительна!
"Приехали! - подумал Богданов. - Послал Господь штурмана! На день оставить нельзя! Интересно, мне дадут выйти наружу? Или зарежут прямо здесь?"
Он осторожно оглянулся по сторонам. Пулемет стоял в углу. Там же валялся ремень с кобурой. Пять шагов. Он преодолеет их за секунду, но нужно загнать патрон в ствол. Конрад выхватит кинжал скорее...
- Ты добрый христианин, кондотьер, и я допускаю, что ты не знал...