— Э–э, отец, — торопливо проговорила Амелия, — позволь представить тебе мистера Одли. Он гостит в Белгрейве. Мы познакомились, когда я навещала Грейс.
— А где Грейс? – громко спросил Томас.
Все были в сборе, и ее отсутствие здесь казалось неправильным.
— Она внизу, в большом зале, — ответил Одли, с любопытством глядя на него. – Я как раз шел…
— Уверен, так и было, — перебил Томас. Он снова повернулся к лорду Кроуленду. – Итак, Вы хотели узнать, каковы мои намерения.
— Сейчас не самое подходящее время, — нервно сказала Амелия.
Томас с усилием оттолкнул раскаяние. Она думала, что таким образом предотвращает его отказ, тогда как правда была намного хуже.
— Нет, — произнес он, растягивая слог, будто на самом деле обдумывает этот вопрос. – Другой возможности может не быть.
Зачем он хранил это в тайне? Что он надеялся изменить? Почему бы прямо сейчас, черт побери, все не рассказать?
Появилась Грейс:
— Вы хотели меня видеть, Ваша милость?
Брови Томаса удивленно приподнялись, и он оглядел комнату.
— Неужели я сказал это так громко?
— Лакей услышал Вас… — Ее голос затих, и она направилась в зал, где, должно быть, до сих пор прятался подслушивающий слуга.
— Присоединяйтесь к нам, мисс Эверсли, — сказал Томас, рукой приглашая ее войти. – Вы тоже должны поучаствовать в этом фарсе.
Бровь Грейс беспокойно дернулась, но она вошла в комнату и встала у окна. Подальше от остальных.
— Я требую, чтобы мне объяснили, что здесь происходит, — сказал Кроуленд.
— Разумеется, — ответил Томас. – Как грубо с моей стороны! Где мои манеры? У нас тут была весьма захватывающая неделя. Даже в своих самых страшных фантазиях я и представить себе такого не мог.
— Что это значит? – Строго спросил Кроуленд.
Томас хитро посмотрел на него:
— Ах да. Вероятно, Вы должны знать. Этот человек, — он махнул рукой в сторону Одли, – мой кузен. И он, видимо, и есть герцог. – Все еще глядя на Кроуленда, он надменно пожал плечами, явно довольный собой. – Хотя мы в этом пока не уверены.
«О, Господи!»
Амелия уставилась на Томаса, затем на мистера Одли, и вновь перевела пристальный взгляд на Томаса, и опять…
Все находившиеся в комнате люди теперь смотрели на нее. Почему они все уставились на нее? Она что–то сказала? Она произнесла это вслух?
— Поездка в Ирландию… — сказал ее отец.
— Должна установить факт его законнорожденности, — ответил Томас. – Собирается целая компания. Даже моя бабушка едет.
Амелия в ужасе уставилась на него. Он не был самим собой. Это было неправильно. Все было неправильно.
Этого не могло случиться. Она зажмурилась. Крепко.