Это не мог быть Уиндхэм. Мужчина действительно был похож на ее жениха, но был каким–то … как это говорится…
Взъерошенным.
А еще он выглядел как–то добрее.
— Он пьян? – Спросила Милли.
— Это не Уиндхэм, — уверенно сказала Амелия. Потому что Уиндхэм всегда твердо держался на ногах.
— Я думаю…
— Это не он. – Но она не была в этом так уверена.
Милли секунд пять помолчала:
— Мы должны сказать маме.
— Мы не должны говорить маме, — прошипела Амелия, резко повернулась к сестре и схватила ее за руку.
— Ой, Эми, мне больно!
Амелия неохотно ослабила хватку:
— Послушай меня, Милли. Ты не скажешь матери ни слова. Ни – сло – ва. Ты меня поняла?
Глаза Милли округлились:
— Значит, ты думаешь, что это все–таки Уиндхэм.
Амелия сглотнула, не зная, что делать. Похоже, это действительно он. И если это так, она обязана помочь ему. Или спрятать его. Она чувствовала, что он предпочел бы последнее.
— Амелия, — прошептала Милли. Амелия старалась не обращать на нее внимания. Она должна была подумать. – Что ты собираешься делать?
— Помолчи, — сердито шикнула Амелия. У нее было немного времени, чтобы разобраться с тем, как быть дальше. Ее мать могла выйти из магазина одежды в любую секунду, и, Господи, она даже думать не хотела о том, какая за этим последует сцена.
В этот момент мужчина на другой стороне улицы повернул голову и посмотрел на нее. Он несколько раз моргнул, словно старался вспомнить ее. Он пошатнулся, выпрямился, снова пошатнулся и, наконец, прислонился к каменной стене, зевая и потирая глаза.
— Милли, — медленно произнесла Амелия, до сих пор смотревшая на Уиндхэма и теперь полностью уверенная в том, что это он, и повернулась к сестре. – Ты умеешь лгать?
Глаза Милли заблестели в предвкушении чего–то интересного:
— Как никто.
— Скажи матери, что я увидела Грейс Эверсли.
— Подругу Элизабет?
— Она и моя подруга.
— Но она ведь больше с Элизабет…
— Неважно, чья она подруга, — перебила Амелия. – Просто скажи ей, что я встретила Грейс, и она опять пригласила меня в Белгрейв.
Милли поморгала (прямо как сова, подумалось Амелии) и сказала:
— Прямо с утра?
— Милли!
— Я просто пытаюсь удостовериться, что наша история правдоподобна.
— Ладно. Да, прямо с утра. – Было, конечно, рановато для визитов, но Амелия не видела другого выхода. – Тебе не придется ничего объяснять. Мама покудахчет, скажет что–нибудь вроде «это любопытно», и на этом все и закончится.
— И ты обираешься бросить меня прямо здесь, посреди улицы?
— Не пропадешь.
— Я знаю, — Милли отступила, — но у мамы возникнут сомнения.
Черт возьми, она терпеть не могла, когда Милли была права. Они вышли купить сладостей и должны были вернуться вместе. Милли было семнадцать, и она вполне могла сама пройти три магазина, но мама всегда говорила, что благородные молодые леди никуда не ходят одни.