– Это то, что нужно, – Трэнтер кашлянул и потер ладони, – чтобы поставить его на ноги.
– Верно.
Они обменялись улыбками. Для Коннора стали откровением эти их отношения с взаимным подтруниванием. Поведение напарника подтверждало разговоры о том, что Трэнтер увлечен хозяйкой рудника, и вновь показало ему прежнюю Софи, какой он успел ее увидеть, – похожую на беззаботную девчонку.
– По-моему, мистер Фокс, до конца вашей смены осталось еще три часа или около того?
– Да, мисс Дин, но я так беспокоился, так беспокоился, что кирка валилась из рук. Я должен был увидеть, как тут этот парень, не то с ума сошел бы.
– Ах, вот оно что. Ну а теперь, когда вы успокоились, наверное, ничто не мешает вам вернуться на рабочее место.
Трэнтер задумчиво поскреб подбородок и наконец проворчал:
– Пожалуй, ничто не мешает. – Он нехотя направился к двери. – Ты, Джек, полежи день-два, а нужно – и три, не то раны откроются, и ты все тут кровью затопишь. Обо мне не думай, я и один справлюсь, не думай ни секунды, я много чего такого…
– Увидимся завтра, – прервал его речь Коннор.
– Да? Вот это хорошо. Это…
– Очень сомневаюсь, – строго возразила Софи. – Я, мистер Пендарвис, считаю, что это было бы слишком неразумно.
– Слишком неразумно, – как эхо, повторил Трэнтер, согласно кивая. – Ни за что не поверю, что ты способен на такое. Прислушайся к своему доктору, Джек, она говорит умные вещи. Мисс Дин известна своей мудростью, понял? Не говоря уже о ее знаменитой красоте, и простые, неотесанные шахтеры, как ты или я, поступают умно, когда слушаются ее советов по всяким делам, серьезным и не очень. Потому что она настоящая опора для…
– Благодарю вас, мистер Фокс, – смеясь, остановила его витиеватую речь Софи. – А теперь до свидания. Трэнтер низко поклонился.
– Ваш покорный слуга, – со вздохом сказал он в пол и бочком отступил в коридор.
– Мне нравится, как вы смеетесь, – тихо сказал Коннор.
Она опустила голову, но ничего не ответила.
– Вы смеялись в день нашей первой встречи, помните?
Она легкими прикосновениями наносила жидкую мазь на рану на внутренней поверхности плеча, для удобства положив его руку себе на сгиб локтя, и его пальцы слегка касались ее груди. После его слов в невинном этом прикосновении появился оттенок интимности; она отступила на шаг и принялась рыться в пакете Энни, ища, чем перевязать его руку.
– Как поживает Птичка? – спросил он ровным голосом.
– Птичка? Знаете, вы произвели на нее впечатление.
– Правда?
– Она постоянно вспоминаете вас.
– И что же она говорит?
– Она вас называет «хороший дядя с большими руками».