— Ну, Булл, какие новости?
— Масса, сэр.
— Тогда закуривайте и выкладывайте. Появились еще убитые кошки?
— Еще нет, сэр. Убит Крейки, ростовщик с Теобальд-Роуд. Младший из двух братьев. Кто-то ударил его по голове точно так же, как это сделал кто-то с тем человеком в доме Артурингтона на Редклиф-Корт.
Комиссар поднял брови.
— Быстро вы это, Булл, решили объединить два дела.
— Они сами объединились, сэр.
— Олл райт! Продолжайте.
— Итак, сэр, мы еще не выяснили, кто тот человек, найденный в доме Артурингтона. Небольшого роста, седые волосы, бритый, возраст около 60 лет, смуглый. Старший из братьев — Симон Крейки — пропал, и вчера его в лавке не было. И когда я сегодня вечером увидел Давида Крейки, то вспомнил о мелькнувшем у меня подозрении, когда я впервые увидел тело первого. Форма черепа, носа и ушей очень похожи у обоих убитых. Мне надо положить их рядом.
Комиссар наклонился вперед.
— Симон Крейки, — сказал он раздельно, — не был бритым. Он носил бороду. И толстые очки.
— Я это знаю.
— Вы думаете? — комиссар с изумлением уставился на Булла. Инспектор Булл кивнул. Лицо комиссара выражало неподдельный интерес.
— Что за дьявольская идея, Булл?
— Да, сэр.
— Продолжайте. Я хочу знать все. Между прочим, вы понимаете, что это третий, а если ваша сумасшедшая идея правильна, то четвертый ростовщик, убитый в Лондоне за последние два года? И более того, если вы не докопаетесь до дна, это будет наше двенадцатое нераскрытое убийство за последние два года.
Инспектор Булл кивнул. Комиссар сжал губы.
— Тут мы не должны промахнуться, Булл. Кто занимается делом на Теобальд-Роуд?
— Нортон, сэр.
Дебенхэм потянулся к телефону.
— Посмотрите, нет ли на месте инспектора Нортона. Попросите его зайти ко мне. Теперь, Булл, выкладывайте.
Булл рассказал, как его человек проследил за дочерью покойного графа Риплей до Теобальд-Роуд, как она взяла там бумаги и свой зонтик и вернулась домой и как он только что побывал у нее и говорил с ней.
— Это почти фантастично, сэр, даже без связи с делом Симона Крейки, если, конечно, это Симон. Я могу поклясться, что она говорила правду об этих векселях. Она призналась, что получила 500 фунтов от Витта, того австралийца, за то, что она введет его в общество. Но она говорит, что не оказывала никаких услуг Симону Крейки, не имела с ним никакого соглашения и ничего не знает о том заявлении, которое написал Крейки. Вам не кажется, сэр, что это очень странный ростовщик, который выкидывает такие фокусы. Если верить словам миссис Баррет, Крейки сам пришел к ней и дал ей 5000 фунтов, которыми она расплатилась за свой проигрыш на бегах.