Мне стало зябко: неужто, Керин пришла просить помощи у грозного бога, неужто склонится перед ним, как склоняются издавна воины, положив на стесанный камень меч?
Она прошла мимо.
Темнота леса внезапно отступила, исчезла, и глазам открылось в сиянии солнца Казанное Святилище.
Оно походило на холм, сложенный из грубо тесаных каменных плит, и не верилось, что человеческие руки могли сотворить такое. И разве человеческие руки изукрасили стены резьбой и знаменьем — красками, которые не смогли одолеть ни непогода, ни время? И уж верно не человеческие руки зажгли в нишах по обе стороны ворот негасимые костры, отражавшиеся в темной воде озера, подобно огненным глазам божества…
Здесь, у Казанного Святилища, волхвы избирали жертвы Дракону. И как ни была я привычна принимать с усмешкой знаки слепой веры, но тоже ощутила трепет и страх. Вернулись ко мне легкий дождик и ежащиеся под ним четыре десятка парней и девчонок — испуганных, растерянных… и я среди них. Вокруг стена стражников в железе. И бродят меж до срока оплаканными и в душе похороненными закутанные в медвежьи шкуры волхвы. Неведомо, по каким приметам отбирая десяток жертв. А за одним из волхвов след в след шагает глашатай Старшинской Вежи и царапает ножом бересту.
Потом нас повезут в закрытых повозках в Ясень, чтобы прилюдно надеть браслеты Избрания и объявить нам о вечной благодарности города. И мне понятно, что словами о высоком долге прикрыта подлость, и я не могу изменить ничего, никого не могу спасти. Только сделать, как сделала, добровольно отдавшись Послам Дракона. И умереть, как умирали за меня…
Озеро преградило нам путь, но у самого берега качался челн. Со дна его поднялся служка, молодой еще, в серой рубахе до пят. Недоумение отразилось на заспанном лице, когда он разглядел нас. И немудрено: мы пришли с пустыми руками, без даров и жертв, да и женщин в капище не пускали, алтарь Верпеи Пряхи был дальше в лесу, на холме.
Прежде чем я успела задержать Керин, она легко сбежала по обрыву и остановилась перед служкой, придерживаясь, чтобы не упасть в воду, за ракитовый куст. От ее движения по обрыву потекли струйкой мелкие камешки. Служка проводил их испуганным взглядом. Затем так же испуганно уставился на Керин.
— Вы заблудились, что ль?
— А разве это не Казанное Святилище?
— О-оно…
— Ты перевозчик? Перевези нас туда.
Схватившись в ужасе за щеки, я клубком скатилась к озеру. И вовремя. Служка ошалело замахал руками, пошатнулся и с плеском рухнул в воду. Керин прыгнула в челн и схватила служку за руку и пояс, едва не отправившись за ним. Я подскочила, и вдвоем мы выволокли беднягу. Весь вымокший, сидел он на дне челна, стучал зубами, а я взялась за весло.